На следующий день Жади пересказала дяде новый отрывок из Корана. Али остался доволен. Он осторожно пытался привить племяннице желание замужества, но она вовсе не хотела стать женой совершенно незнакомого человека и твердила, что признает брак только по любви. Чтобы хоть немного смягчить сердце глупой, на его взгляд, племянницы, Али отпустил ее с сестрой на рынок. Латиффе не терпелось выведать, в кого влюблена Жади, но та смутилась и убежала, воспользовавшись случаем. Она отправилась снова звонить Лукасу... Разве можно было упустить такой замечательный шанс? Его Жади сами подарили неосмотрительные дядя и сестра, еще плохо знакомые с ее хитростью и изворотливостью. А впрочем, какая женщина не становится ловкой и лукавой, когда ей нужно добиться своего в любви?.. Жади с Лукасом договорились встретиться на развалинах. И Жади снова убежала от служанки на рынке, заставив Зорайде и Латиффу опять волноваться, куда подевалась эта ?сумасшедшая?. Похоже, такие побеги становились ее привычной практикой. И Жади это нравилось. Встретившись, юноша и девушка долго стояли молча, любуясь друг другом. — Поцелуй меня! — вдруг прошептала Жади. — Я хочу узнать вкус настоящего любовного поцелуя перед вечным заточением или смертью... Прозвучало несколько высокопарно, но Лукас не услышал никакой патетики. Он просто-напросто тонул в огромных карих глазах девушки, с великим удовольствием и готовностью выполнил ее просьбу и с трудом пришел в себя. — А почему ты сказала о смерти? И еще о заточении... Я не понял... — Меня собираются насильно выдать замуж... — пробормотала Жади. — А если я не соглашусь... А я ни за что не соглашусь! И тогда меня запрут в темнице... Или... — она замолчала, уставившись в землю. — Что за чушь! — закричал Лукас. — Это чтобы сейчас, в двадцать первом веке, выдавали насильно замуж?! Это немыслимо! Да еще и запирать, убивать! Просто какой-то бред! Или ты так странно шутишь? — Какие шутки? Таковы мусульманские законы, — серьезно объяснила Жади. — Это не законы, это нарушение всяких законов! — снова закричал Лукас. — В общем, так... Ты сейчас идешь со мной! Это самое правильное решение! Но Жади отрицательно покачала головой. — Нет, я пойду домой. На самом деле ты еще ничего не решил, просто предложил выход под влиянием обстоятельств и эмоций. А им поддаваться нельзя. Прощай! И Жади легко выскользнула из развалин. Лукас молча и растерянно смотрел ей вслед. В общем, девушка была достаточно разумна, но что же ему делать дальше?.. Дядюшка притворился, будто поверил тому, что недавно приехавшая в Фес племянница заблудилась, но на сей раз его не обманули ее мнимая покорность и хитрая улыбочка. Они не предвещали ничего хорошего. И Али следовало бы поторопиться с устройством судьбы этой плутовки... С этой минуты Жали уже не могла никуда убежать от дома дяди незамеченной. Незримо для нее самой за ней теперь следовал араб — слуга дядюшки Али, нанятый им для слежки за строптивой племянницей. Зорайде здесь было недостаточно. Вернувшись в гостиницу, Лукас надумал посоветоваться с Албиери и сел возле него в кресло на веранде. Профессор обрадовался разговору крестника о его загадочной девушке, ради которой он остался здесь. — Я уже предупреждал тебя, чтобы ты не связывался с марокканскими девушками, — наставительно сказал Аугусто, выслушав его сбивчивый рассказ. — Здесь не влюбляются, Лукас, здесь женятся. Крестник легкомысленно махнул рукой. — Она не марокканка. Она приехала сюда из Рио после смерти матери. — Смотри, чтобы тебя не занесло слишком далеко, — покачал головой профессор. — Да меня уже унесло в такую даль, что-дальше некуда, — усмехнулся Лукас. — Скажи, разве тебе нравится жить одному? — Мне иногда не хватало женщины в доме, но сейчас я не могу представить, чтобы со мной жил кто-то еще, — Албиери усмехнулся. — Я привык жить в одиночестве, у меня свои привычки и ритуалы. Любой человек в доме покажется мне теперь чужим и лишним. — А если бы твоя невеста вернулась? — спросил Лукас. — Мертвого человека нельзя клонировать. Для этого нужна живая клетка, — сказал генетик, думающий лишь об одном. — Да при чем тут твое вечное клонирование и клетка? Я говорю совсем не об этом. Если бы она словно по волшебству вернулась к тебе! — юношу действительно занесло. — Я не умею сочинять сказки, — вздохнул доктор. — Существует либо научный путь, либо никакой. Крестник задумчиво смотрел на него и думал о завтрашнем свидании... Убегая, Жади все-таки успела шепнуть, когда и где... Жади бежала по узкому темному проходу, не подозревая, что за ней незаметно крался приставленный Али охранник. Она пробиралась уже к тем же развалинам. Там ее уже нетерпеливо ждал Лукас. Они крепко обнялись и нежно поцеловались. — Это тебе, — Лукас протянул своей прекрасной леди какой-то полевой цветок. — Спасибо, — радостно кивнула Жади. — А мой дядя уезжает! Он уже покупает билеты, но до его отъезда я выйду замуж. — Только за меня, — быстро добавил Лукас. Жади широко улыбнулась. — Мы будем счастливы, да? А сколько детей ты хочешь? — Много! И обязательно похожих на тебя. — Я не хочу терять тебя. И ни за что не потеряю! Я брошу все, я уйду из семьи! Я всегда буду рядом с тобой! Я не потеряю тебя! — повторяла, как заклинание, Жади. Ее глаза светились. — Ты никогда меня не потеряешь, никогда! — с искренней любовью отозвался Лукас и опять поцеловал ее. Они не могли оторваться друг От друга, а за ними пристально наблюдал охранник дяди Али. Влюбленные договорились, что Жади выкрадет у дяди свой паспорт, а Лукас купит ей билет до Рио. — Завтра, в это же время, — прошептала Жади на прощанье. Она выбежала из развалин, и ее сразу настиг и резко, больно схватил за локоть шпион. — Беги, Лукас, беги! — закричала Жади, безуспешно вырываясь. Судьба оказалась к ней неблагосклонной. Домой Жади тащили силой. Она пыталась отбиваться от здорового охранника, но это было абсолютно бесполезно. В комнату разбушевавшуюся девушку помогала втащить Зорайде. — Ты правда его целовала Жади? — Латиффу безумно интересовали подробности. — Прямо в губы?! — Да, целовала! Целовала! Я не хочу провести жизнь так же, как мои сестры, которые ничего не чувствуют к мужьям, имеют по десять детей и стареют, так и не узнав, что такое настоящая любовь! — закричала обезумевшая Жади. — Я люблю его! — Если мой жених узнает о твоем поступке, я не выйду замуж! — испугалась вдруг Латиффа. — На этой девушке порча, — подытожила Зорайде. — Я нашла человека, которого полюбила понастоящему! — продолжала уже радостно Жади. — И я не отступлюсь от него! Никакая сила в этом мире не заставит меня выйти за какого-то Саида! Когда Зорайде ушла, Латиффа вновь прилипла к сестре. — А как это целовать в губы? Расскажи... Это очень приятно? Девушки обнялись и сели. — Словами не описать... Сердце падает, все вокруг расцветает... Словно слушаешь музыку, которая уносит твою душу во Вселенную, — мечтательно объяснила Жади. Латиффа слушала с огромным интересом, хотя понимала мало. — Подожди, я привезла из Рио один бразильский фильм, где есть сцена поцелуя... Жади порылась в своих вещах, нашла кассету, вставила в видеомагнитофон и показала эту сцену Латиффе. Та сидела потрясенная. Довольно невинный эпизод произвел на нее впечатление намного сильнее любого откровенного порно, так как в Марокко поцелуи из фильмов вырезают. А Жади терзалась перед разговором с дядей. И не напрасно. Али наградил ее кучей звонких пощечин и оскорблений, а потом еще больно оттаскал за волосы. После чего она не выдержала и назвала имя своего возлюбленного. Только она и здесь все равно обманула дядю, сказав, что ее любимого зовут Пол. — Шлюха! Грязная потаскуха! Я устрою твою судьбу! — отчеканил дядя, запирая племянницу в комнате. Жади молчала и думала о том, как же ей теперь быть и как увидеть Лукаса. Эти мысли вытеснили в ее голове все остальные. Перед отъездом в Бразилию Албиери решил еще раз поговорить с Лукасом, но толку не добился. Крестник его почти не слушал, думал о своем, зато выпросил номер телефона Али, чтобы в случае чего обратиться к нему за помощью. На самом деле ему нужно было связаться с Жади. После того, как ее схватили, Лукас потерял покой. Он поспешил явиться к Али через несколько часов, и тот принял его с распростертыми объятиями. Ведь он не подозревал, что Пол и Лукас — это один и тот же человек. — У тебя теперь есть семья в Марокко — это моя семья. И я всегда буду рад тебя видеть в своем доме, — сказал Али и стал учить гостя есть руками. — Ты не хочешь задержаться в Фесе? — Да, я, пожалуй, останусь здесь на какое-то время, — отозвался Лукас, думая о Жади. А к ней пришла Зорайде с едой. Едва служанка обмолвилась, что в их дом пожаловал крестник Албиери, пленница сразу выдала себя. — Лукас? — выпалила она и залилась краской. Зорайде пристально взглянула на девушку. — Ты знаешь его имя? Это он, да? — Помоги мне Зорайде! Помоги! — взмолилась Жади. — Кроме тебя, некому! А я жить не могу без него! Зорайде секунду поколебалась и кивнула. Ей было жаль девушку, хотя она сама старалась подчиняться законам Ислама. Служанка осторожно вошла в гостиную, где сидел в одиночестве гость, и прошептала ему, чтобы он ждал Жади в то же время, на том же месте, завтра... — В пять часов вечера... Если не придешь, никогда ее больше не увидишь, — прошептала Зорайде заговорщически и кивнула. — Помни — это все очень серьезно... Юноша посмотрел на женщину с большой надеждой. Зорайде нравилось быть хранительницей тайн всего дома. Она чувствовала себя здесь главной, незаменимой, необходимой всем, начиная от хозяина и заканчивая его детьми. А сколько чужих секретов берегла верная Зорайде!.. Совсем недавно Латиффа призналась служанке, что ей уже начинает нравиться Мохаммед. Девушка разглядывала свои золотые украшения и улыбалась, глядя на себя в зеркало. И Зорайде порадовалась за нее. Если бы такой же счастливой оказалась и Жади...

Бедная Деуза никак не могла заставить Эдвалду сдать анализы. — Ну, зачем тебе ребенок? — тщетно пытался он убедить Деузу в неразумности ее навязчивого желания родить. — Мы с тобой ведь ругаемся исключительно из-за этого! У Эдвалду рыльце было в пушку. Он часто обманывал свою любимую, а потому особенно старался отвлечь ее сладкими речами. — Ты ведь у меня просто богиня, настоящая красавица! — он восхищенно оглядел действительно прекрасную негритянку. — А представь, как может испортиться твоя несравненная фигура после родов! - Подумай, как ты можешь растолстеть, подурнеть! А заботы о ребенке?! Он будет не спать, непрерывно будить тебя по ночам! Ты этого хочешь? — Да, хочу! — заявила Деуза. — Чтобы завтра же ты отправился в клинику, ясно?! Эдвадду грустно кивнул и насупился. Он никак не мог понять свою любимую женщину. Для чего ей так понадобился ребенок?! Без него куда спокойнее... Вечером они снова танцевали, стараясь забыть обо всем плохом. Но плохие новости подстерегали их и находили сами. Кто-то донес Деузе, что ее жених не может иметь детей. Как люди обожают трепаться! И сколько порой таят в себе зла! Кому понадобилось их рассорить?! Красотка танцовщица поверила слухам и ушла от Эдвадду, не забыв, конечно, на прощанье устроить еще один небольшой скандал. Она меня не любит, подумал Эдвадду. Конечно, у нее в голове только этот ребенок, она прямо помешалась на нем! Значит, все к лучшему... И хорошо, что мы расстались. Да и я тоже не очень ее люблю... Так, простое увлечение... И Эдвалду нахмурился, убеждая сам себя в этом. Но он не слишком верил своим собственным доводам. Леонидас пришел домой «на бровях» после бурной ночи с Иветти. Дома была одна Далва, которая страшно беспокоилась о Диогу, и очень не вовремя решила высказать свои опасения хозяину. — Вы должны запретить Диогу учиться летать на этом винтолете!.— сказала она. — Каждый раз, когда он выходит из дома, чтобы сесть в свой винтолет,у меня сердце от страха сжимается! — почти с материнским предчувствием несчастья говорила старая нянька. Но что могло интересовать Леонидаса теперь, когда он опять проводил сладострастные часы в объятиях своей дивной Иветти? Он лишь на ходу поправил Далву. . — Вертолет, я не винтолет, — заметил он и ушел наверх отсыпаться. Служанка печально посмотрела на ворот его пиджака, испачканный губной помадой. Как спасти Диогу, Далву не знала. Нехорошие предчувствия мучили нянюшку почти все время. Да тут еще инструктор Диогу слег с острым приступом аппендицита и не смог лететь вместе со своим подопечным в Ангру. Няня всячески уговаривала юношу ехать на машине, но Диогу был непреклонен. — Я умею пилотировать. Я уже летал много раз. Инструктор только сидит рядом и все время говорит «отлично». Все решено: я полечу один! Я прекрасно справлюсь, не волнуйся! Но все предвещало Далве нечто зловещее. Она немедленно бросилась названивать старшему Феррасу, но как раз в этот момент его ублажала Иветти. Телефонный звонок для влюбленной парочки оказался очень некстати. И трубку мгновенно сбросили с аппарата и отшвырнули в сторону... А Диогу уже приехал в аэропорт, сел в вертолет и моментально взлетел, вспоминая указания инструктора. Над ним кружились грозные темнеющие облака. Проскользну, подумал он. Это ерунда... На всякий случай он связался с различными диспетчерскими, и все повторяли ему одно и то же — по его курсу большое скопление облаков. Диогу решил пройти под ними и ошибся, попав в их центр. Небо захватило его вертолет в свои холодные крепкие объятия. Шансов на спасение у него не было... Далва потерянно бродила по пустому дому Феррасов. Неожиданно, ни с того, ни с сего, с потолка сорвалась люстра и разбилась вдребезги. Экономка вздрогнула и вскрикнула от испуга. И сразу поняла, что случилось страшное. Она метнулась вновь звонить Леонидасу, но влюбленные, занятые лишь собой и поглощенные своими эгоистичными чувствами, no-прежнему не брали трубку. В тот вечер Леонидас, наконец, вновь пообещал Иветти, что они вотвот поженятся, как собирались когда-то. Ликующая, она в ответ дала обещание подарить ему настоящее счастье, хотя плохо представляла себе, как это сделать, потому что приемчиков в запасе оставалось не так уж много. Но главное — вовремя посулить... Старая няня в ужасе металась по дому, и тут в дверь позвонили. Наконец-то! — обрадовалась экономка. — Это вернулся Диогу! Какое счастье!.. Она кинулась открывать, но на пороге стояла полиция. Они арестовали мальчика! — ужаснулась нянюшка. И услышала, что вертолет упал, и нужен человек, который может опознать тело. — Тело?.. — еле слышно повторила Далву и залилась слезами. — Он... погиб?.. Разбился?! Нет, этого не может быть! Скажите, что это неправда!.. Полицейские стояли молча, всем своим видом выражая соболезнование. И старая женщина обреченно поплелась на опознание... Приехавший домой Леонидас тоже не сразу смог поверить страшной вести. И только поняв все до конца, начал плакать. Позвонила счастливая Иветти и изумилась, услышав резко изменившийся голос Леонидаса. — Диогу?! — повторила она с ужасом, еще до конца не осознавая размеров и последствий трагедии. — Диогу погиб?.. Как же так?.. Она растерянно опустила трубку. А я ведь очень виновата перед ним... — думала Иветти. Но я никогда его не ненавидела... Просто так получилось... Как же это переживет львеночек?.. Что с ним теперь будет?.. Он так любит сыновей... Маленькая семья Феррасов стояла на грани настоящей катастрофы. Истинной трагедии. Албиери вернулся в Бразилию и сразу поспешил в свою клинику. Там его окружили обрадованные сотрудники, рассказывая свежие новости. Они все любили доброго рассеянного чудаковатого профессора. Во-первых, перебивая друг друга, говорили они, Эдна переехала к нему, чтобы заботиться о Диогу, а, во-вторых, родились великолепные клонированные телята. Из клиники довольный Албиери приехал к себе домой и с радостью встретил Эдну. — Представь, вскоре можно будет клонировать человека из зрелой клетки! — начал он свой рассказ. — В Англии некий ученый Вилмут хочет клонировать животное из клетки тела, а там недалеко и до человека! Секретарша слушала и кивала. Она была почти счастлива. Правда, настроение доктора изменилось, когда он обнаружил в своем шкафу вещи Эдны. Почему это секретарша, без его разрешения, так нагло устроилась у него?! Он начал раздражаться и закипать, но, как человек воспитанный, предложил ей и дальше спать в его комнате, в то время как сам он будет ночевать на диване. Он не мог так просто выгнать Эдну, которой действительно был многим обязан. Кроме того, она обещала последить за Диогу. А с юношами всегда столько проблем... Ладно, пусть остается... - А потом пришла страшная новость о гибели его крестника... Профессор тихо опустился на стул и замер. Диогу больше нет?! Он вспоминал Диогу: маленького, потом почти взрослого... Такого любимого и родного... На помощь поспешила Эдна. — Никто не смотрел на меня с такой любовью и гордостью, как Диогу... — с горечью признался ей Аугусто. — Лишь рядом с ним я чувствовал себя сильным... Он один считал меня гением, меня — генетика второго сорта! Я надеялся и мечтал жить с ним вместе... И вновь рухнули все мои мечты и надежды... Я опять одинок... Я потерял своего любимого мальчика... Эдна словно только этого и ждала. Она с готовностью чмокнула доктора в щеку и заворковала: — А обо мне ты забыл? Я люблю тебя! Очень люблю! И всегда любила! И хочу быть с тобой! Ученый был явно растерян и никак не реагировал на ее слова. И Эдна тоже смутилась, отшатнулась и подумала, что зря она на что-то рассчитывала. Симона оказалась права. Эдна — всего-навсего секретарша, и ничего больше... И она закрыла пылающее лицо руками и убежала. Албиери сидел, застыв от неожиданности. Кажется, он попал в серьезный переплет. А может, стоит положить конец своей свободной холостяцкой жизни?.. Генетик вскочил и побежал к Эдне просить у нее прощения. Секретарша сидела на кухне и плакала, но, увидев доктора, сразу постаралась взять себя в руки. — Пусть ты меня не любишь! — заговорила она срывающимся голосом. — Это для меня неважно! Это ничего... Я смогу любить за двоих! Поверь мне, у нас все сложится! Но тебе нельзя больше оставаться одному! Тем более, сейчас... Профессор задумался. Эдна говорила правду: быть именно в это время одному невозможно... И что на свете лучше горячего завтрака, стираных носков и отутюженной рубашки?.. И торжествующая секретарша догадалась по его лицу, что она победила... В назначенное время Лукас примчался к знакомым развалинам и начал искать любимую. Он пришел на место их прошлой встречи. Никого... Где Жади? Почему она задерживается? Та женщина в чадре из дома Али просила его не опоздать, и он пришел вовремя, но сама Жади... Где она?.. Лукас сел на землю и закрыл глаза. Потом тревожно посмотрел на часы и начал нервно кусать ногти. Сердце его ждало чуда, и в глазах светилась надежда... Юноша тяжело вздохнул. Почему не идет Жади?.. Что случилось?.. А тем временем полуодетая Жади сидела в комнате и тоже с тревогой и надеждой смотрела на верную служанку. — Как только он уйдет, я тебя предупрежу, — сказала Зорайде и неслышно выскользнула за дверь. Жади выглядывала через оконную решетку и вздыхала точно так же, как Лукас. — Ушел? — с надеждой спросила она вошедшую служанку. — Разговаривает по телефону, я не знаю с кем, — отвечала та. — Уже девятый час! — Успокойся, что должно случиться, то и случится, — попыталась успокоить Жади Зорайде. Но влюбленные всего мира всегда хотят устраивать свое будущее своими руками. Лукас больше трех часов встревоженно бродил по развалинам. Он уже был уверен, что Жади не придет. А это значит, что она покорилась судьбе, и между ними все кончено. Он впал в настоящее отчаяние, юный и влюбленный по уши... Он обежал все окрестности, в последней угасающей надежде выкрикивая имя «Жади». — Жади! Жади! — продолжал повторять Лукас. — Жади! — отвечало ему лишь суровое и равнодушное эхо. Тогда Лукас вскочил на лошадь и поскакал по пустыне. Надвигалась песчаная буря. И в это же самое время в облака попал Диогу... Его вертолет заносило все сильнее и, в конце концов, неумолимо потянуло к земле. Через несколько минут после удара о землю прогремел взрыв... В то же мгновение Лукас внезапно упал с лошади и потерял сознание. Близнецы — это один человек, случайно родившийся в двух образах. Именно поэтому они так близки и всегда тонко чувствуют происходящее с другим... Сколько он так пролежал, Лукас не помнил. Очнувшись в пустыне, он увидел какого-то мужчину, идущего впереди каравана. На секунду ему показалось, что это Диогу.. И Лукас вновь потерял сознание... Его нашли бедуины и увезли к себе в палатку. Одна бедуинка накладывала компрессы Лукасу, а другая читала над ним молитвы. Уже наступила ночь, и в палатке, стоявшей посреди песков, горела одна-единственная слабая свеча. Лукас стал опять понемногу приходить в сознание. «Диогу» — едва слышно произнес он имя брата и вновь впал в беспамятство. Затем он опять очнулся, и снова ему померещился образ брата, заметного сквозь тонкую занавеску. Лукас улыбнулся и закрыл глаза, а когда вновь пришел в себя, то сразу спросил, где Диогу. И опять потерял сознание... — Надо искать тех, кто его знает, — произнес бедуин, первый увидевший юношу в пустыне. Остальные согласно наклонили головы. Надо искать... Может быть, за юношу можно будет потребовать выкуп, кто знает? Дядя наконец-то уехал, и Жади посчастливилось выйти из комнаты. Но тут выбежала вездесущая сестра, и Жади пришлось срочно прятаться. Зорайде старалась ей помочь, отвлекала Латиффу и вешала ей на уши лапшу. Жади не очень вслушивалась в их разговор и молила Аллаха, чтобы женщины поскорее куда-нибудь скрылись. Наконец-то служанка увела Латиффу; и Жади бросилась к развалинам. Но Лукаса там, конечно, не было. Да и сколько может человек ждать?.. Однако Жади тотчас капризно надулась. Она расценила это как предательство, хотя даже представить не могла, что произошло на самом деле. Уже стемнело. Опустошенная и подавленная, Жади поплелась домой. В глазах ее стояли слезы, но перед тем, как постучаться, она вытерла их и высоко подняла голову. Ей открыла Зорайде, и обе женщины постарались изобразить что-то вроде улыбки: служанка — вопросительную, девушка — радостную. Но едва Жади переступила порог дома, как тотчас кинулась в объятия доброй Зорайде и лишь тогда позволила себе заплакать по-настоящему... — Что случилось? — спросила служанка, ласково поглаживая ее по голове. — Он не пришел... — сквозь слезы пробормотала Жади. — Значит, так должно было случиться... — задумчиво повторила Зорайде. — А ты знаешь, я теперь даже рада, что у меня никогда не было человека, ради которого я стала бы совершать глупости. Без него спокойнее... — Лукас меня любил... — прошептала Жади. — Почему же он не пришел?! — Вот и хорошо, что не пришел! — заявила служанка. — Меньше грехов! Выходи себе замуж и живи мирно и тихо! Далась тебе эта любовь! Слезы у Жади моментально высохли. — Без любви я не выйду замуж вообще! — решительно выпалила она. — И меня никто не заставит это сделать, даже дядя! Али словно подслушал ее и позвал сестер в свой кабинет, где поведал о том, что скоро будет двойная свадьба — сразу у Латиффы и Жади. Что бы такое придумать, чтобы не выходить за Сайда? — в панике думала Жади. И придумала. Мысль работала быстро, отчаянно, времени не было... Дядя Али форсировал свадьбу. А что тянуть? Ему было все ясно в этой жизни. Жади позвонила жениху и нагло сообщила ему, что у нее все тело в шрамах и нет зубов. Лучше и не придумать! Какой мужчина согласится жениться на этакой уродке? А ведь он ее ни разу не видел. И можно ли в этом вопросе доверять лукавой Назире?! Жади врала столь вдохновенно, что Сайд и впрямь не на шутку испугался, как и Мохаммед. И братья помчались к Али за разъяснениями. Изумленный Али, не успев даже выяснить подробности, велел привести Жади. Как только Сайд увидел невесту, он просто растаял. И тотчас простил ей ее обман. Девушка пошутила, это ясно... Какая же она красавица... Жади в ярости кусала губы, ее дельце не выгорело, жених решил во всем убедиться собственными глазами... Ну, что ж, он прав... Убедиться захотела и Назира, которая устроила в доме Али скандал. Она кричала, что их обманывают, что невесты не такие, какими им расписывают. И требовала доказательств. Али махнул рукой и приказал девушкам пойти в комнату женщин и раздеться, чтобы доказать свою безупречность. — Гм-м... — пробормотала Назира, внимательно оглядев невест. — Ну и наглость! — выкрикнула вся в слезах Латиффа после того, как Назира важно удалилась. — Ее нужно поставить на место! Жади, придумай, как это сделать! . Но сестра рассеянно смотрела в окно и думала о своем... А Назира и не думала успокаиваться. Она начала уговаривать Сайда не брать в жены Жади. — Почему это? — удивился Сайд. Теперь, увидев невесту, он как раз загорелся желанием поскорее жениться. — Я не уверена, что она девственница, — заявила Назира. — Кроме того, она наверняка будет командовать в вашей семье. Это ясно. Зачем тебе такая жена? А зачем она тебе солгала по поводу своей внешности? Сайд весело махнул рукой. Он был убежден, что легко сможет подчинить себе Жади и что утренний инцидент — простое ребячество... Юная невеста так развлекалась и шутила... А может, хотела именно таким способом привлечь жениха и посмотреть на него... Он не знал, каких усилий Али стоило уговаривать Латиффу и Жади выйти замуж. Особенно много тревог доставляла дяде своенравная и выросшая в Рио Жади. Он изворачивался, дипломатничал, уговаривал... И Жади была уже почти готова подчиниться дяде, Али торжествовал победу, как вдруг раздался звонок... Жади стояла рядом и все слышала. Звонил Албиери и сказал дяде, что Лукас пропал. Жади вздрогнула от радости и надежды. Вероятно, что-то помешало Лукасу в тот день встретиться с ней, но сейчас... Возможно, он вот-вот появится... — Зорайде, погадай мне на кофейной гуще! — пристала она к служанке. — Расскажи о моей любви и о том, бросил меня Лукас или нет... Зорайде нехотя согласилась. — Любовь длится всю жизнь. Всю жизнь эта любовь будет радостью, которая скрасит твою печаль, и печалью, которая дополнит твою радость, — начала она гадать. Ее лицо было загадочно. — Значит, мы будем вместе! — воодушевилась Жади. — Он — моя судьба! Я поняла это сразу, как увидела его! — Как странно, — проскрипела Зорайде, — два раза в жизни ты встретишься с этим человеком, но для тебя время пройдет, а для него нет, — служанка уставилась на Жади страшным сверлящим взглядом. — Вы встретитесь в разное время, как встречаются две реки.... Столкнутся прошлое и будущее... И ты должна будешь выбрать, идти назад или двигаться вперед... Жади задумалась... Что означают эти слова?.. Она вновь прилипла к служанке за объяснениями, но та говорить отказалась. Повторила только, что все будет в точности так, как она предсказала. Лучше бы Жади не просила ее гадать... Бедуины нашли Али, и тот сразу забрал Лукаса забрал в свой дом. Юноша был этим недоволен: что ему там делать? Но дядюшка Али принес парню печальную весть: свадьба Жади состоится в субботу! Зато Жади обрадовалась, узнав, что Лукас будет жить рядом. Ура! Она развеселилась и начала танцевать, вовлекая в танец сестру. Только Латиффа, озабоченная пропажей кассеты, которую привезла из Рио Жади, сердито отмахнулась от сестры. Латиффе срочно нужно было посмотреть снова интересные кадры, а кассета куда-то запропастилась... А вдруг ее найдет дядя?! Зорайде рассеянно наблюдала за сестрами. — Ты поможешь мне увидеться с ним? — вновь привязалась к ней Жади. — Ну, пожалуйста, я тебя очень прошу... Она жила ожиданием встречи с Лукасом.

В доме Феррасов было мрачно. Леонидас бродил по комнатам подавленный, осунувшийся, отрешенный от всего... Он вспоминал сына... На похороны Диогу собралось немало народа, пришла и Иветти. Но Леонидас прогнал ее, грубо и холодно. Он понимал, что поступает неправильно, что ей надо было позволить проститься с юношей, но ничего поделать с собой не мог. Иветти не слишком была смущена поступком Леонидаса. И, как ни в чем не бывало, продолжала ему звонить. Далва, услышав ненавистный ей голос: «Здравствуйте, а львеночка можно?» сразу бросала трубку и с огромной обидой смотрела на «львеночка». Он ни на что не реагировал. Позвонила Маиза, подружка Диогу, и напросилась в гости, чтобы взять что-нибудь на память о нем. Далва была просто счастлива видеть ее, но хозяин не вышел к ней вообще. А Иветти атаковала дом Леонидаса с настойчивостью танка со сломанной задней передачей. И, наконец, ей удалось увидеть старшего Ферраса возле дома. Леонидас как раз садился в машину, но, едва заметив свою «ненаглядную», чуть ее не задавил. - Чего я добилась? — грустно подумала Иветти. Все осталось по-прежнему, только мы оба страдаем все больше и больше... И каждый в одиночестве... Вместе со своей подругой Лауриндой Иветти отправилась на мессу по Диогу, думая замалить грехи. Но думала она вовсе не о своих грехах, а о том, что против нее плетутся интриги, и ей специально не дают поговорить с «львеночком». И решила обратиться за помощью к Албиери. Лауринда одобрила этот план. Иветти явилась в клинику Албиери злая и сходу начала рвать и метать. — Меня унижают и оскорбляют на каждом шагу, а кто-нибудь скажет, что я сделала?! — заорала она прямо в холле больницы. Доктор с большим трудом смог ее успокоить и повел в свой кабинет. — Если он дарит мне золото и бриллианты, он думает, что имеет право топтать меня ногами?! — пробурчала, немного притихая, Иветти. Албиери постарался максимально сгладить ее настроение. Но она добилась своего, профессор согласился поговорить с «львеночком» о ней. В это время угрюмый Леонидас читал духовные тексты. И, увидев Аугусто, сразу начал казнить себя в смерти Диогу... Но если бы он казнил только себя... Леонидас еще больше обвинял во всем эту женщину, от которой и явился сейчас генетик. Он принес драгоценности Иветти. Едва выслушав друга, Леонидас велел слуге немедленно возвратить все побрякушки Иветти. Вопреки ожиданиям, она отнеслась к случившемуся стоически и не потеряла ни оптимизма, ни воинственного настроения. — Ерунда... — сказала Иветти, рассеянно перебирая вернувшиеся к ней «брюлики». — Как только я встречусь со «львеночком» лицом к лицу, он не устоит... Лишь бы мне увидеть его... И вообще, раз он заставил меня отказаться от моей работы, пусть тогда и оплатит все мои счета! Она снова выследила Леонидаса и велела таксисту ехать за его машиной, жалуясь ему по дороге на несправедливость и рассказывая какую-то бессмыслицу про Святого Антония и талисман, подаренный ей. В итоге она подарила этот талисман таксисту, который так ничего и не понял из ее рассказа. В кафе Иветти, экстравагантная, в красном обтягивающем платье, попыталась помириться со «львеночком». Но опять ее постигла неудача. Леонидас даже не пожелал ее слушать. У него появилась другая женщина, решила Иветти и попыталась вынудить Ферраса оплатить ее счета. — Ты заставил меня когда-то уйти с работы! И бросил меня! Чем я буду теперь жить? — твердила она. — Тебе надо быть великодушнее и благороднее по отношению ко мне! Раздраженный Леонидас молча встал и отправился в туалет. Иветти ждала долго и терпеливо, но, так и не дождавшись своего «львеночка», в бешенстве ворвалась в мужской туалет и начала проверять все кабинки, застав врасплох какого-то бразильского красавца. И она стала вновь обдумывать свои планы. Тяжкие дни Албиери после похорон Диогу усердно скрашивала Эдна, все еще «гостившая» у доктора. Что бы я сейчас делал без нее? — думал профессор. Как бы жил? Она появилась очень вовремя. И прощал секретарше все ее активные действия и очевидные проекты завоевания старого холостяка. Он пробовал отвлечься и работой, однако слишком часто видел перед собой лицо своего любимца... Эдна переживала, видя, как равнодушен и холоден к ней доктор. И, наконец, сдалась, поняла, что проиграла, и пришла к Албиери. — Мне лучше всего уехать к родственникам, — сказала Эдна. — Я здесь лишняя... Но профессор неожиданно смутился. — Подожди... — пробормотал он. — Зачем тебе родственники? Выходи за меня замуж... — Я согласна, — прошептала ошеломленная Эдна. — Ты знаешь, что я очень хорошо отношусь к тебе, но это не любовь, — начал объясняться честный доктор. Только его слова пропали зря. Эдна была в полной уверенности, что ее шеф от нее без ума и уже давно. Секретарша тотчас побежала докладывать всем о своем счастье. Она не подозревала, что после ее ухода Албиери сидел неподвижно, раскаивался и признавался сам себе во всем: он сделал предложение просто из чувства вины. Ученый уже искренне жалел о принятом решении. Ему явно не хотелось жениться. Он поспешил... Зачем?.. Многие отговаривали от замужества и Эдну, Ее знакомые понимали, что брак будет неравным, и советовали ей выбрать другого мужчину, по себе. Но все слова были напрасны. Эдна ликовала и даже надела чересчур вызывающий наряд. Аугусто тоже приходилось сообщать всем «радостную» новость о своей женитьбе. Правда, он всякий раз добавлял, что это получилось само собой... И повторял, что его смущает настойчивость Эдны, но она слишком сильно его любит. От нехороших мыслей о будущем доктора отвлекала, как всегда, работа. К нему приехал специалист по нетрадиционной медицине Малино. И опять начался очередной разговор про клонирование. Малино был против него. — Мне очень не нравятся эти разговоры о клонировании. Таблетки дают нам секс без детей, а клонирование — детей без секса... Леонидас, в свою очередь, в который раз спустил на друга всех собак, обвинив его в полной безответственности, и в том, что его наука никуда не годится. И тут позвонил Али и сообщил, что приезжает Лукас. Тщательно поразмышляв и взвесив все за и против, Эдвалду решил попытаться попросить прощения у Деузы. Ему очень не хотелось расставаться с ней. Он купил роскошный букет и отправился к танцовщице, надеясь с помощью такой недорогостоящей лести покорить ее суровое сердце. Однако негритянка просто-напросто вышвырнула его цветы из окна и выставила его самого. Через два дня она, явившись к Эдне делать маникюр, со свойственной ей откровенностью поведала доктору Албиери об обмане жениха. Тот выслушал ее внимательно, а потом рассказал о зачатии в пробирке. И предложил попробовать... Деуза заинтересовалась. Больше всего на свете она мечтала о ребенке! Ребенок любой ценой! Всеми правдами и неправдами! Воодушевленная Деуза даже надумала простить Эдвалду, который все время висел у нее над душой и вымаливал прощение. — Ладно, так и быть! — объявила Деуза. — Пойдем с тобой на вечеринку! Заходи за мной в семь. Она открыла ему дверь нарядная и счастливая. Эдвалду вошел несмело, сел и протянул ей пинетки... — Ух ты! Молодец! Хороший подарок! И вовремя! — обрадовалась Деуза. — Так вот, послушай, дорогой... Поскольку ты не можешь иметь детей и врешь по поводу своих двоих, я пойду на искусственное оплодотворение. Я уже согласилась. Правда, она скрыла от своего жениха, что попросила подыскать ей донора, похожего на Эдвалду, чтобы потом считать, будто это его ребенок. Эдвалду возмутился. — Что?! — взревел он. — А чего ты ждал при своем бесплодии? — пожала плечами танцовщица. И начался новый скандал... Но Эдвалду напрасно пытался отговорить Деузу от ее замысла. — Я вернусь в Эспериту Санту, так как не хочу видеть тебя с ребенком от другого мужчины! — закричал он. — Пожалуйста, — вновь дернула плечами Деуза. — Возвращайся куда угодно... А я буду рожать! — Нет... Давай лучше я усыновлю его, — тотчас передумал бедолага. Он метался и мучился. Больше всего его пугала мысль об отцовской ответственности, а вовсе не генетическое происхождение ребенка. Но потерять Деузу он тоже не хотел. А ее осуждали многие. Норма, подружка Деузы, заявила, что искусственное оплодотворение — это предательство. Лишь Лауринда поддержала маникюршу. — Наплюй на всех! — сказала она. — И рожай в свое удовольствие! Если слушать людей, никогда ничего не сделаешь! Счастливая Деуза думала только о ребенке. Ребенка из пробирки... Она рассказывала подруге, что собирается назвать сына Эдвалду. Правда, любимый прислал ей письмо, в котором просил признаться в предательстве. — Пусть родится ребенок, похожий на него, и ты увидишь, он сразу растает, — уверенно сказала Деузе Лауринда. Танцовщица сияла. И помешать ей теперь не мог никто. — А где Диогу? — спросил Лукас, приехав домой и увидев лишь отца. Старший Феррас со слезами на глазах обнял сына. Но тот ничего не понял. — Его больше нет... — прошептал Леонидас. — Вы меня никогда не слушали, считали, что отец ничего не понимает, и вот к чему привело ваше упрямство!.. Двое безответственных мальчишек... — старший Феррас разрыдался, а бедолага Лукас так ничего и не понял. За что он заслужил столь нелестные характеристики?.. Чем опять провинился?.. — Произошла катастрофа, вертолет разбился.. — тут с рыданиями к Лукасу бросилась Далва. Лукас побежал наверх, няня метнулась за ним. Он вошел в комнату Диогу... Возможна ли жизнь после такой потери?.. Лукас растерянно стоял посреди комнаты. Старая нянька прижала его голову к себе... — Почему это был не я, почему?.. — повторял Лукас. — Не говори так, мой мальчик, — прошептала Далва. — Так нельзя говорить... — Но так было бы лучше для всех... Все больше любили Диогу: папа, Албиери, ты... Даже я любил его больше, чем он меня... — потерянно бормотал Лукас. На глазах его мерцали слезы...

Вскоре после переезда в дом Али Лукас неожиданно обнаружил под своей дверью записку. От кого это? Он поднял смятый листок. Жади назначала ему встречу в палатке рядом со знакомыми развалинами... Время текло медленно, как заговоренное. Али откармливал Лукаса восточными кушаньями и решил подарить ему Коран. Причем дядюшка настаивал, чтобы Лукас прочитал его, а не просто хранил на память, как его друг Албиери. Лукас открыл большую книгу и сразу закрыл... Коран оказался на арабском языке, да и не лезло ему ничего в голову.. В назначенный час Жади помчалась к месту встречи заранее. Путь ей перегородила отара овец, и Жади, торопливо разогнав ее, бросилась дальше. Лукас уже ждал ее. Влюбленные оказались рядом и уже особо не объяснялись. Лукас снял с Жади платок и поцеловал ее. — Я думала, ты меня разлюбил и отказался от меня, — прошептала она. — Я никогда не откажусь от тебя, никогда, — он нежно смотрел на свою возлюбленную. — Я боялась, что дядя все узнает... Тогда он убьет тебя, да и меня тоже... — вновь вспомнила свои прежние тревоги девушка. Лукас тоже забеспокоился, тем более что дядя Али и говорил с ним исключительно о смерти. Видно, неслучайно, И Лукас предложил Жади сбежать немедленно. Но она отказалась. — У нас все получится, — успокаивала она Лукаса, обнимая, — у нас все получится и без всякого побега. Все предначертано — ты предназначен мне судьбой, а я тебе. Ничто не может изменить написанное на роду и никто. Жади поцеловала его. — Не понимаю, что может получиться, если нам не удастся бежать? — недоумевал Лукас. — Теперь нас никто никогда не разлучит! Если нам суждено умереть из-за любви, мы умрем вместе! — упрямо твердила Жади, как безумная. — Умрем вместе! — она сжала тонкими пальцами лицо любимого, и по ее щекам потекли слезы... Жади решилась на крайний шаг... Испытать любовь — а потом и умереть не страшно... Солнце медленно клонилось к закату. Юные и дерзкие любовники возвращались домой. Жади бежала впереди, Лукас шагал метрах в трех от нее. Довольная и счастливая, она все время оглядывалась на него... — Будет еще красивей на ее теле! Я всю ее покрою золотом, она будет самой роскошной женщиной в Марокко, — говорил Саид брату, показывая шикарное ожерелье, купленное специально для Жади. В это время к братьям вбежала Назира. У нее были новости — их дальний родственник, дядюшка Абдала, умер, и все наследство переходит их семье. Назира ликовала, ведь по некоторым сведениям дядя владел огромным состоянием... — Жади! Где ты была? — Латиффа бросилась навстречу к сестре, едва та вошла. — А я нашла твою кассету! Но когда стала ее смотреть, именно сцену поцелуев, как всегда не вовремя ввалилась Зорайде! Пришлось ей объяснять, что я основательно готовлюсь к свадьбе — это такое событие в жизни каждой девушки! И кассета для меня — нечто вроде учебного пособия. Она ухмыльнулась, но промолчала. А к дяде Али пришел Саид, и дядя зовет тебя. Вслед за Жади в доме появился Лукас... А Сайд рассказывал дядюшке Али, что их свадьбу с Жади придется отложить на месяц. Вошла Жади. — Твой жених принес тебе подарок к свадьбе, — обратился Али к племяннице. Она остановилась, даже не взглянув на своего жениха. Вид у девушки был такой, будто ее ведут на заклание. Зато ее сестренка Латиффа с завистью уставилась на роскошное ожерелье, инкрустированное драгоценными камнями. Али одобрил подарок жениха и позволил ему надеть его на шею Жади. Саид снял с Жади ее кулон, но она тревожно сжала его в ладонях. Казалось, что она может даже заплакать, когда вошел Лукас. Она обернулась, их взгляды встретились, они влюбленно смотрели друг на друга, не отрываясь. В этот момент они оба совершенно забыли о всякой осторожности. Али представил Лукаса Саиду, и тот сразу начал прощаться. Он уходил радостный, помахав рукой своим будущим родственникам. С балкона его провожали четверо — Али, Латиффа и тайные влюбленные. — Саид любит тебя. Вы будете счастливы, — сказал дядя Жади, а Лукас как бы невзначай дотронулся до ее пальцев. Она сжала руку любимого и тут же отпустила. — А тебе, Лукас, пора домой, я уже заказал для тебя билет, — обратился к юноше Али. Лукас должен был уехать в Бразилию после свадьбы Латиффы, одним с ней рейсом. Расстроенная Жади побежала в комнату сестры и сбросила с шеи ненавистное ожерелье, подаренное Саидом. — Можешь забрать себе и ожерелье, и жениха! — со злостью бросила она Латиффе, грубо оборвав ее рассказ о предстоящей свадьбе. Латиффа надулась. — А ты знаешь, что нам предстоит провериться на девственность у врача? — спросила она. Вот еще новости... — А что будет, если невеста окажется не девственницей? — слегка встревожилась Жади. — Это позор, и по традиции такую девушку убивают! — торжественно объявила Латиффа и с любопытством покосилась на сестру. Неужели Жади имеет в виду себя?! Вот ужас... И как интересно... Жади постаралась взять себя в руки и не поверить Латиффе, но тревога в ней росла и росла... Тем временем Али молился, пригласив в дом муллу. После молитв тот сказал, что нужно перечитать брачный контракт Латиффы. В нем прописано все, вплоть до обязанностей Мохаммеда в случае, если он бросит Латиффу. Но Лукаса все эти подробности не интересовали. — А если бы Латиффа вышла замуж не за мусульманина? — спросил он. Но ему никто не ответил. Тогда Лукас вышел в холл и тотчас наткнулся на Жади. Она караулила здесь его. — Я никогда не увижу тебя больше, я знаю! — в отчаянии выпалила Жади. — Не говори так... — пробормотал подавленный Лукас. Он сам не понимал, что им делать дальше, как лучше поступить. — Это грех, большой грех... Мы его совершили и будем наказаны... — шептала Жади. Впрочем, раскаивалась она недолго. Лукас попросил ее станцевать для него на развалинах. — Это невозможно! — сказала Жади. И подумала: «Хорошо... Станцую обязательно...» Наутро Зорайде повела невест к гинекологу. Служанка сразу раскусила «девочку» Жади. — Признайся, что совершила глупость! — строго сказала Зорайде Жади, но та молча покачала головой. На пути им повстречалась Назира. Она была счастлива предстоящим ожиданием наследства и сказала, что девушки не соблюдают всех традиций. Сестры дружно пожали плечами. Каких еще традиций?.. Назира раздражала их обеих. Латиффа вышла от врача с серым конвертом. — Готово! Вот моя справка, — с гордостью сказала она. — Теперь твоя очередь! Жади стояла обреченная и поникшая, готовая ко всему. Правда, она не собиралась погибнуть под камнями на площади, но это не входило ни в чьи планы, в том числе, дядюшки Али и Саида. Тяжело ступая, Жади двинулась к кабинету. Когда она вышла, то на ней вообще не было лица. Белая, как бумага, она с содроганием протянула конверт Зорайде. — Девственна, — прочитала та, открыв конверт. — Это чудо! — Там врач — итальянец, ему пришлось нелегко, — хитро ухмыльнулась Жади, понемногу приходя в себя. — Аллах спас тебя! Жади и Зорайде обнялись. Неизвестно, кто из них переживал больше. Служанка сильно привязалась к Жади, опекала ее и сочувствовала ей по-матерински, хотя из осторожности старалась скрыть это. — Аллах, какой благословенный день! Я никогда больше не буду спать одна! У меня будет муж! — восклицала Латиффа, бегая в пижаме по кухне и всюду раскидывая лепестки роз. — Я буду счастлива с моим Мохаммедом! Жади тоже была счастлива, только причину своей радости не раскрывала. Зорайде объясняла сестрам, что женщина после свадьбы каждые двадцать дней должна делать эпиляцию, чтобы нравиться мужу. И бедная Латиффа мучалась, послушавшись служанку. Невесте сдирали волосы дедовским методом, она корчилась от боли, но была полна решимости. Зато потом она собиралась купаться в ванне из роз. Жади плевала и на розы, и на волосы. Она подмигнула Лукасу в холле, и тот все понял. Взглянув еще раз на страдания Латиффы и поняв, что ее исчезновения никто не заметит, Жади накинула черную чадру и снова помчалась на развалины. Лукас уже был там. Он ходил в нетерпении, постоянно озираясь. Жади с удовольствием полюбовалась на него, спрятавшись за камнями, а потом внезапно вышла. На несколько секунд они замерли, и Жади скинула на землю черное покрывало. Перед Лукасом стояла уже другая Жади — вся в красной прозрачной ткани. Девушка начала танцевать... Это было так красиво и незабываемо, что Лукас оцепенел... Ритм танца из медленного превратился в быстрый, руки Жади мелькали в воздухе, она раскраснелась и казалась влюбленному юноше необыкновенной. Такой он еще никогда не видел ее. — Я запомню тебя такой навсегда... — с трудом пробормотал он, еле шевеля непослушными губами. — Я не могу без тебя... Я справлюсь с кем угодно, даже с твоим дядей... Жади подошла к любимому и прижалась к нему. — Завтра ты уезжаешь, и я, наверное, вижу тебя в последний раз... В последний раз... — ее щеки стали мокрыми от слез. — Не пройдет и недели, как я приеду за тобой! — оптимистично воскликнул Лукас. Жади так хотелось ему верить... — Пойдем, нас могут хватиться... — Подожди, — Лукас поцеловал ее. Расстаться им было очень сложно... В день свадьбы Латиффа была такой нарядной, что выглядела просто королевой. Она волновалась и радовалась. И все вокруг тоже волновались и радовались вместе с ней. Зорайде намекнула Али, что Жади нужно уехать вместе с молодоженами в Бразилию, чтобы резвая красотка не оказалась без присмотра. Али согласился. Он объяснил всем родственникам, что будет лучше, если Жади поедет вместе с сестрой и ее мужем и временно, до своей свадьбы, поживет в доме Мохаммеда в Рио, а то вдруг ее снова отыщет здесь тот иностранец. Иностранец в это время стоял рядом и хитро, но по-доброму, улыбался. Ему улыбкой отвечала Жади. И когда Латиффа начала танцевать, радуясь своему предстоящему замужеству, Жади присоединилась к ней. Они не подозревали, что жениха пришлось многому обучать. Его дядя в срочном порядке преподал Мохаммеду уроки основ полового воспитания. — Все нужно делать медленно, медленно, очень медленно... — вещал дядя. — Ты должен прислушиваться к женщине, угадывать ее желания, отдавать ей всего себя без остатка... Мохаммед слушал внимательно и молчал, пытаясь осмыслить новую для него информацию. Он был девственником и волновался сейчас не меньше Латиффы. Свадьба прошла красиво и роскошно. Латиффа с мужем расположились в очень красивых креслах, торжественно кружились танцовщицы... А Жади искала в толпе глаза Лукаса, как и он ее. Они улыбались друг другу, и для них на свете не существовало никого, кроме них двоих. Зорайде и Назира весело болтали. Обеим не хватало одного и того же — мужа. Только у Назиры уже было мифическое наследство дяди и Али в качестве мужа на примете. Он прочитал последние наставления молодоженам. Не одни молодожены нервничали. Дядюшка Мохаммеда был очень обеспокоен тем, что его неопытный племянник может опозориться в первую брачную ночь, а Назира требовала прямых доказательств девственности от Латиффы. И вот новобрачные, наконец, проследовали в свой любовный альков. Оба страшно смущались. Мохаммед спросил, не хочет ли Латиффа переодеться. Она кивнула, и они разошлись по разным углам и начали переодеваться и усиленно молиться. Когда они закончили, решимости у них явно не прибавилось. Да и странно было ожидать, что люди, почти не знающие друг друга, сразу бросятся друг другу в объятия... Мохаммед вспомнил старую мусульманскую традицию обмывать жене ноги и нашел правильное решение. С помощью этого нежного, трогательного омовения контакт между молодыми супругами стал налаживаться. Все-таки хороши порой древние обычаи, и стоит ли уж так стараться их забывать... — Пусть Аллах подарит мне любовь этой женщины! — сказал Мохаммед, стиснув руку жены в своей. — Пусть она примет меня, полюбит меня, пусть будет мир и гармония между нами... Латиффа, ты отрада моих очей... Ранним утром молодых разбудили криками и визгом. — Хочу видеть доказательства! — вопила Назира. Мохаммед подал знак, что он не опозорился, и мужчины тоже восторженно закричали. А в гостиной сидела еще одна влюбленная пара: Жади и Лукас объясняли свои планы верной служанке, хранительнице тайн. — Зорайде, и ты сомневаешься, что мы предназначены друг для друга? У меня назначена свадьба, а я уеду с Лукасом, — Жади нежно погладила Лукаса по щеке. — Нам не нужно даже бежать! — Не беспокойтесь, все будет хорошо, я поговорю с папой и Албиери, Али разрешит нам пожениться! — уверял наивный Лукас. — Боюсь, что Али не позволит Жади выйти за неверного, — с сомнением отозвалась служанка. Она опасалась многого. И жизненного опыта у нее было намного больше... — Если дело только в этом, то я сменю веру! — с готовностью воскликнул Лукас. — Да, он сменит веру! — тотчас поддержала его Жади. Ах, голубки... Глупые голубки... — грустно думала Зорайде. И тут вошел Али. «Голубки» встали. Али напомнил Лукасу, чтобы в самолете он вел себя с девушками так же, как здесь. — Зорайде, мне кажется, она забыла того иностранца, она уезжает с радостью, — сказал Али, когда Жади и Лукас ушли. Мудрый человек, а ничего не заметил, — подумала Зорайде и согласно кивнула. На прощанье Лукас пообещал Жади поговорить с отцом сразу по возвращении домой. Он не подозревал, какая страшная новость его там ожидает...

В тот же день Саид привел за собой целую толпу женщин в чадрах в дом Али. Это и было наследство богатого дяди — гарем из пятнадцати женщин плюс развалюха фабрика. Но Али моментально нашел выход, он сказал, что тех, кто помоложе, нужно выдать замуж, а остальных устроить прислугой. Зорайде немедленно побежала сообщать обо всем Назире. Та усердно занималась покупками, она уже закупила тонны золота и вагон барахла. Зорайде злорадно выложила ей все подробности дядюшкиного наследства и с удовольствием понаблюдала, как изменившаяся в лице Назира грохнулась в обморок. А счастливые Латиффа, Жади и Мохаммед перебирались в новый дом. — Ты скоро будешь жить рядом с нами, как только выйдешь замуж, — сказал Мохаммед Жади, но энтузиазма у нее эта новость не вызывала. Войдя в дом, она сразу спросила, будут ли стоять телефоны во всех комнатах. — Все, что Латиффа захочет — Мохаммед сделает! — объявил довольный молодой муж. — Латиффа хочет много детей... И молодожены понеслись в спальню претворять свои планы в жизнь. — Мохаммед, не вздумай искать себе еще одну жену, я ни за что не соглашусь на это! — строго предупредила Латиффа. — Я хочу быть твоей единственной! — Зачем мне жениться, если у меня уже есть ты? — и Мохаммед прикоснулся к ней горячим жадным ртом... Латиффа тоже поцеловала его так, как видела в фильме, привезенном Жади. — Ты где этому научилась? — удивился молодой и неопытный муж. — Я в одном сериале по телевизору видела... — смутилась Латиффа. — Ай, Латиффа!.. Поцелуй меня так еще раз!.. Она с удовольствием исполнила его просьбу. Из Бразилии Жади написала покаянное письмо Али. Она признавалась, что не девственница, собирается выйти замуж за Лукаса и больше не вернется в Марокко. Отправив письмо, Жади ушла из дома. Латиффа очень расстроилась, узнав об уходе сестры. В глубине души она сочувствовала Жади и боялась, что Мохаммед вернет ее обратно. Однако после бегства сестры Латиффа измучилась от полной неизвестности. Она в отчаянии позвонила Зорайде в Фес и рассказала ей все. Латиффа испугалась, что Мохаммед откажется от нее из-за греха, совершенного Жади, и рыдала в телефонную трубку. — Он может меня отвергнуть!.. Мне страшно! — бедная девочка вся дрожала. Она уже почти привыкла к мужу, о котором не так давно не желала даже слышать, и теперь не хотела с ним расставаться ни под каким предлогом. А Жади сразу позвонила Лукасу, и они назначили новое свидание. Он ничего не рассказал ей о гибели брата, но пытался поговорить о ней с отцом. Только время было выбрано чересчур неудачное... — А где был ты, когда погиб Диогу? — спросил Лукас. — Это не имеет значения, — ушел от ответа Леонидас. — Но я хочу знать все! — настаивал Лукас. — Иногда не следует все узнавать. Лукас вздохнул и решил поведать отцу о Жади, но тот даже не хотел слушать сына. — Я влюбился в одну девушку, и она ради меня бросила все... Я хочу привести ее в наш дом. — Ты окончательно сошел с ума?! Она совершеннолетняя? — Я так не думаю. — И ты, студент юридического факультета, собираешься привести в наш дом несовершеннолетнюю девчонку?! Это незаконно! Все, наш разговор окончен! — Отец, ты не хочешь помочь мне? — Хочу. Скажи этой девушке, чтобы возвратилась в свою семью! — Но, отец... Леонидас сердито вышел из комнаты, хлопнув дверью. Лукас сидел в каком-то оцепенении, подавленный и мрачный. Тихо заскрипела дверь... — Далва, это ты? Входи... — пробормотал Лукас. Вместо старой служанки вошла молоденькая, очень симпатичная девушка. — Диогу?! — Нет, я Лукас... — он внимательно глянул на нее. Кажется, это Маиза, девушка брата... Она в смятении выскочила за дверь и помчалась вниз по лестнице. — Далва, кто это в комнате Диогу? — Это Лукас, его брат... — Они близнецы?! Он никогда не говорил мне об этом. Лукас догнал ее. — Да, Диогу не любил рассказывать об этом. Нам обоим не нравилось, что мы родились близнецами, — тихо объяснил он. — Пойдем наверх... Ты зачем пришла?.. — Я хочу взять что-нибудь на память о Диогу... — прошептала Маиза. Увидев свою фотографию на столике Диогу, она расплакалась, и Лукас попытался ее неловко и неумело утешить. Погладил по плечу, заглянул в глаза... И вдруг понял, что Маиза смотрит на него так, словно видит в его образе погибшего Диогу... Торопливо и неловко проводив ее, стремясь побыстрее от нее избавиться, он поспешил на свидание с Жади возле моря. Она радостно метнулась ему навстречу, но, заметив его хмурое и растерянное лицо, остановилась. — Я... не могу взять тебя... к себе в дом... — подавленно пробормотал Лукас. — Недавно погиб мой брат, Диогу, и отец еще не отошел от его смерти... Он не хочет принимать тебя, но я обязательно еще раз поговорю с ним. — Лукас, но я бросила все ради тебя, я сбежала из дома... Куда же мне теперь идти?.. — в смятении прошептала Жади. — Я знаю куда, пошли со мной, — и Лукас решительно потащил ее за собой. Он вспомнил о крестном и повез Жади в клинику Албиери. — Подожди меня в машине, — попросил он ее и вошел в клинику. Лукас ждал ученого в коридоре, а тот тем временем объяснял студентам, как можно клонировать животных. — Доктор, а вы можете создать мой клон? — внезапно спросил один из них. Аугусто вспомнил о своем разговоре с Диогу о возможности клонирования человека... — Все генетики думают об этом, но еще никто из них не рискнул создать клон человека, — ответил он. Вот он, благоприятный момент, но доктора многое смущало. Имею ли я право? — думал он. Албиери мучали сомнения, но искушение слишком велико, чтобы от него отказаться:Ради тебя, Диогу, я попробую ради тебя... — подумал он. Едва крестный освободился от студентов, Лукас бросился к нему. — Я тебя умоляю: позволь одной девушке пожить у тебя! Она бросила все ради меня, она здесь! Я сейчас пойду позову ее. Отец отказался пустить ее в наш дом... Ей некуда деваться... Я тебя очень прошу!.. Потом мы что-нибудь придумаем... Ученый посмотрел на него печально. Один его крестник погиб, второй мечется и громоздит ошибку на ошибке... Но ведь кто-то действительно должен ему помочь, несчастному и запутавшемуся... И потом, вдруг они на самом деле любят друг друга?.. — Хорошо... — через силу произнес Албиери. Ликующий Лукас помчался к своей машине, но не нашел там Жади. Она исчезла... В недоумении и растерянности юноша поплелся назад. — Аугусто, — пробормотал он, — моя девушка из Марокко... Она племянница Али, твоего друга... Я готов даже сменить веру и жениться на Жади... Поговори с Али... Доктор смотрел на него с негодованием. Ему совершенно не нравилось все происходящее. — Я тебя уже предупреждал о том, что у мусульман свои, и очень жесткие законы! — сказал он. — Но ты меня не послушал! Жади рискует получить восемьдесят ударов кнутом, а то и вовсе распрощаться с жизнью! Я подумаю, что тут можно сделать, если вообще что-то можно сделать, — наконец, успокоившись, сказал Албиери и отправил Лукаса домой. Влюбленный Сайд думал только о Жади. Несмотря на свое незавидное финансовое положение, но был готов потратить последние деньги на красивый ковер для невесты. Назира пыталась отговорить брата, но тщетно. Али собирался ехать продавать четырех женщин, доставшихся по наследству Саиду, и небогатый жених волновался, получится ли то, что затеял Али. Ведь иначе свадьбе не бывать, а он теперь не представлял своей жизни без Жади. — За твоей невестой нужен глаз да глаз! — объявила ему сестра. — Поеду-ка я в Бразилию! Присмотрю там за Жади, да и погощу немного... Знал бы Саид, что в это время его плачущая невеста тащила тяжелый чемодан по улицам Рио и вспоминала слова дяди Али: «В жизни существует четыре опасных ловушки, Жади! Всегда опасайся султана, моря, удачи и любви, особенно когда они смеются над тобой». Похоже, она начинала верить его словам. Она подошла к дому Мохаммеда, распахнула дверь, вошла и опустила чемодан на пол. Радостная Латиффа бросилась навстречу сестре и обняла ее. — Все ложь... — обреченно прошептала Жади. — Это не тот Лукас, который был в Марокко... Из магазина вернулся довольный Мохаммед и заметил на кухне чемодан Жади. — Она носила вещи, купленные в Марокко, показать подруге матери, — спасла положение добрая Латиффа. — Ты одна выходила на улицу, Жади? — Мохаммед разозлился. — Ненормальная! Я храню тебя для моего брата... — Глупости! — в отчаянье выпалила Жади — Я уже все рассказала дяде в письме! — Что все? — испугалась Латиффа, но сестра убежала в свою комнату. Не зная, что ему делать с Жади, Лукас бесцельно ходил по комнате брата. Его успокаивала, как могла, Далва. — А как бы поступил на моем месте Диогу? — спросил Лукас. — Понесся бы бегом к дверям дома девушки! — выпалила экономка и тотчас пожалела о своих словах. Лукас решил поступить именно так, и старая няня напрасно пыталась теперь его остановить. Сама же посоветовала на свою голову... Дверь Лукасу открыла Латиффа и попросила его уйти, ссылаясь на то, что Мохаммеда нет дома, и впустить Лукаса — значит совершить грех. Лукас, расстроенный, поплелся к своей машине. Как достали меня эти мусульманские законы! — злобно думал он. Просто шагу ступить нельзя! Неожиданно его остановила Иветти. Она попросила Лукаса подвезти ее домой и выслушать. Он согласился. К тому времени Леонидас отправил деньги на оплату счетов Иветти, и она торжествовала свою первую маленькую победу и рассчитывала на следующие. У нее были все шансы вновь завоевать своего «львеночка». Если бы Иветти знала главное... Леонидас начал опять мечтать о ней и видеть себя, лежащим на кровати, кругом много свечей, а рядом — танцующая для него Иветти в очень соблазнительном восточном наряде... Зазвав Лукаса к себе, Иветти начала говорить о своей любви к его отцу, о том, что они никогда не предавала чувств «львеночка». Лукас слушал молча, а потом вдруг попросил рассказать о ночи, что она провела с Диогу. Он хотел знать о брате как можно больше, пробовал собрать все обрывки воспоминаний, которые остались в памяти других и объединить все, чтобы сохранить в себе... Он с грустью вспоминал брата. — Я растерян, я не умею жить без него... — Ты научишься... Ты должен научиться, потому что ты жив, и у тебя вся жизнь впереди, — ответила Иветти и обняла его, желая успокоить. Она не собиралась откровенничать с юношей, но видела: у него стряслось что-то очень серьезное. Нескольких вопросов и участливого тона вполне хватило, чтобы Лукас оттаял и выложил ей всю историю отношений с Жади. Иветти призадумалась. — Ты обязательно должен поговорить с ней! — сказала она. — Непременно! И как можно скорее! Иначе будет поздно... Лукас и сам понимал это. Саиду и Али улыбнулась удача. Вместо четырех женщин удалось продать восемь! Хотя торг был не из легких. — Велик Аллах! — с облегчением вздохнул Саид. Осталось еще три женщины. Одну Али забрал себе, вторую Назира увезла в дом Мохаммеда, а третья осталась у Саида. Все разрешилось как нельзя лучше. Али предложил Саиду возобновить работу фабрики-развалюхи, которую тот унаследовал, но с условием, что Сайд с женой будут жить в Марокко. — По рукам! — согласился Саид. Тогда Али объявил, что поедет за Жади и привезет ее. Пора играть свадьбу... Никакого письма от племянницы он пока не получил. Его звонки в Рио тоже оказались безуспешными. Жади постоянно не было дома... Послание пыталась задержать добрая Латиффа. Впрочем, старалась она больше для себя, а не для беспутной сестры. Она рассказала Жади о том, что приходил Лукас, но сестра отказалась его видеть и с ним разговаривать. Однако едва Латиффа обрадовалась, как на ее голову обрушился новый тяжкий удар. Сестра призналась, что она не девственница. — Харам! Харам! Это грех, Жади! Страшный позор! — закричала Латиффа в ужасе. — Ты испортила мне жизнь! Аллах проклянет тебя! Как же ты могла? А если ты разрушишь мое счастье с Мохаммедом?! Ты об этом подумала?! — Ты думаешь только о себе! — крикнула Жади. — И все остальные тоже! Да если Мохаммед любит тебя по-настоящему, то он не бросит тебя, несмотря ни на какие мои проступки и прегрешения! Но Латиффа заметалась, не зная, что делать. И в панике снова позвонила Зорайде, умоляя следить за почтой и порвать письмо Жади, как только оно придет. Но Али услышал разговор, взял трубку и строго сообщил Латиффе, что Жади скоро вернется в Марокко. Узнав эту новость от сестры, Жади покорно прошептала: — Если моя судьба там, то что я могу поделать... Разговор сестер прервал стук в дверь. Жади открыла и увидела незнакомую эффектную блондинку. Она хотела поговорить с Жади. — Ни в коем случае! — заголосила вылетевшая из комнаты Латиффа, глядя на гостью ненавидящими глазами. — О чем тебе с ней говорить? Кто это? Пусть она уходит! Я не хочу, чтобы Мохаммед увидел женщину с такими формами, да еще и блондинку! Он обожает смотреть на блондинок. Пусть она уходит, Жади! Пусть уходит! Но Жади пригласила незнакомку в свою комнату, пристально разглядывая ее. Что-то ей подсказывало, что эта дама явилась неспроста. Так и оказалось. Иветти довольно легко удалось уговорить Жади побеседовать с Лукасом. Ей нравилось играть роль сводни и помогать молодым. И они вместе вышли на улицу. Лукас, в нетерпении ожидавший окончания переговоров, вышел из машины, захлопнул дверь автомобиля и остановился. — Жади... — прошептал он и увидел на ее глазах слезы. Влюбленные бросились навстречу друг другу. За ними наблюдали две пары глаз: Иветти, искренне довольной собой, и Латиффы, готовой расплакаться. Вернувшись домой, Лукас нарвался на очередной скандал с отцом. На этот раз причиной стало позднее возвращение Лукаса домой. — Я не маленький! Сколько можно за мной следить?! Надоело! — возмутился он. Поспешила вмешаться преданная семье Далва. — Отец просто беспокоится о тебе! Особенно теперь, — сказала она. — Ты должен его понять! Но Лукас не желал ничего понимать. — Я изменю свою жизнь! — заявил он и направился к телефону. Старший Феррас прислушался: сын заказывал розы для Иветти. Как, и этот туда же?! Нет, Леонидас ни за что не отдаст своего второго мальчика этой подлой потаскухе! — И ты тоже связался с ней?! — в бешенстве закричал Леонидас. — Ты что, ничего не знаешь о ней?! Тебе рассказать все с самого начала?! Она играет с тобой, как кошка с мышью! Как играла с твоим братом! — Ты ошибаешься, нас не связывает постель! — попытался оправдаться Лукас. — Она мой друг и очень помогла мне... Но отец не желал его слушать и в неистовстве хлопнул дверью. — Что здесь происходит? — появилась обеспокоенная Далва. — Жить с ним становится просто невыносимо... — вздохнул Лукас. — Где она?! — Леонидас ворвался в дом к Иветти и в ярости начал осматривать все комнаты. Он обнаружил в доме только ее подруг. Лауринда сразу стала убеждать его, что не знает, где Иветти, но Норма рассказала, что та ушла танце- вать в клуб «Мартин». И тотчас пожалела о сказанном, поймав на себе укоризненный взгляд Лауринды. А Леонидас уже бросился в клуб, где танцевала Иветти. — Львеночек! — удивилась и обрадовалась она, но тут же при всех собравшихся получила сильную пощечину. — Оставь моего единственного сына в покое! — гневно закричал Леонидас — Я требую этого! Ты хочешь погубить и второго?! Иветти ничего не понимала. — Ты не объяснишь мне, в чем дело... — начала она, но Леонидас выскочил из клуба. Тогда Иветти бросилась вдогонку и села вместе с ним в машину. — Ты злишься, потому что любишь меня! — бросила она с вызовом. Леонидас резко остановил машину и... поцеловал Иветти. — Зайдем ко мне... — предложила она, тотчас растаяв. Но «львеночек» пробурчал, что не любит ее, что между ними все кончено, и у него есть другая женщина. Он нагло врал, но Иветти все приняла за чистую монету, оскорбилась и ушла. Леонидас проводил ее грустным взглядом... Дома он опять стал допрашивать сына о том, что у него было с Иветти. — Да ничего, отец! — убеждал Лукас. — Мы просто друзья! Разве не могут дружить женщина и мужчина? Но старший Феррас ему не верил и объявил, что сын теперь будет ходить с ним на работу, а занятия музыкой придется оставить. — А я хочу сменить веру! Попробую в религии найти успокоение! — заявил Лукас, чем окончательно добил отца. Лукас уже обсуждал вопрос смены веры с Жади, и она рассказала, как это надо сделать. Жади уверяла, что тогда дядя согласится на их брак. У Леонидаса сегодня был явно очень тяжелый, неудачный день.

В доме Али собрались Саид и Назира и их дядюшка Абдул. Али и Саид искренне радовались возвращению Жади и обсуждали детали свадьбы. Зорайде убеждала Назиру дать Латиффе пожить одной с мужем. Назира выслушивала все молча и думала о своем: она надеялась выйти замуж за Али. Абдул пытался намекнуть на это Али, но тот ответил, что больше не женится никогда, даже в шутку. Назира расстроилась и обозлилась. Она искала, на ком бы или на чем сорвать свой гнев, и в это время в дверь очень удачно постучали. Пришло письмо от Жади. Предупрежденная Зорайде попыталась взять его, но Назира перехватила конверт и, подозрительно глядя вокруг, отдала письмо Али. Тот весело положил его перед собой и продолжал прерванный разговор о Коране и тех преимуществах, который он дает мусульманским женщинам. — Вы не прочитаете письмо? — Саиду не терпелось узнать, что пишет невеста. Али взглянул на него, усмехнулся, вскрыл конверт и начал читать. Его веселое настроение тотчас исчезло, лицо исказилось, глаза засверкали от гнева... — Что случилось? — забеспокоились все. — Вы побледнели... — Все нормально, — с трудом выговорил Али. — Но заболела одна родственница... Али вежливо выпроводил гостей, а Зорайде, в предчувствии скандала, спряталась от него за колонну. — Аллах накажет тебя, сводница! — в ярости набросился на нее Али. — В Судный день твой язык будет свидетельствовать против тебя! Женщина пыталась оправдаться, но Али не давал вставить ей ни слова. — Не хочу тебя видеть, убирайся из моего дома! — Куда я пойду? — Куда глаза глядят! Вон из моего дома! Али бросился к телефону и набрал номер Мохаммеда. В это время Латиффа танцевала для мужа, и он был в полном восторге. И тут совсем некстати раздался телефонный звонок... Мохаммед недовольно снял трубку. Али хотел поговорить с Жади. Сестры тотчас догадались, что дядя все-таки получил письмо, и перепугались. Жади дрожащими руками поднесла телефонную трубку к уху. — Да, дядя... — Пусть сократит Аллах твои дни! — раздался гневный голос Али. — Повтори все, что ты написала! И Жади пролепетала все непослушными губами... Это слышал Мохаммед. Латиффа была в ужасе — что же теперь будет? Она вырвала трубку у Жади и закричала, что это ложь, что Жади просто не хочет выходить замуж за Саида, и поэтому придумала все, чтобы жених отказался от нее. Она уже сочиняла насчет своей внешности, все ведь помнят это... Но дядя Али потребовал, чтобы все это подтвердила Жади. — Я тебя умоляю, скажи ему то же самое... — прошептала Латиффа — Хотя бы ради меня... Жади стало жалко сестру, и она, снова взяв трубку, уже поувереннее сказала дяде, что сперва солгала, испугавшись его гнева. Мохаммед обозлился на Жади. — Ты предала моего брата! — закричал он. Жена тщетно пыталась его успокоить. — Я сейчас же отправлю телеграмму брату и все ему расскажу! Пусть знает, что ты не желаешь выходить за него замуж! — неистовствовал Мохаммед. — А если бы она и впрямь не была девственницей? — поинтересовалась Латиффа. — Тогда твоя семья была бы не достойна моей! — серьезно отозвался муж. А Али немного остыл и успокоился после разговора с Жади. И стал искать Зорайде. Но она уже собрала вещи и, на ночь глядя, тихо ушла из дома. Али бросился за ней вдогонку, отобрал вещи и приказал возвращаться домой. Он не представлял своего существования без верной служанки. Чтобы хоть как-то расслабиться, Али накурился кальяна и стал рассуждать о жизни и любви. Зорайде тихо стояла рядом. — На западе все ищут любовь, но не умеют жить с любовью! У нас любовь рождается от совместной жизни, а у них любовь умирает от совместной жизни. Разве я не прав? Слетаю-ка я тоже в Рио-де-Жанейро, посмотрю, как там живут молодые... Но ты, Зорайде, не говори им об этом ни слова! Хочу сделать сюрприз, явиться нежданно... Служанка поклялась молчать. Утром к Лукасу неожиданно нагрянула Маиза, чтобы показать ее с Диогу фотографии. Девушка все время смотрела на него и о чем-то думала. Лукас был так похож на Диогу... Просто одно лицо... Она начинала понемногу влюбляться в него. — У тебя есть подружка? — прямо спросила она. — Есть, и я женюсь на ней! — признался тот. Маиза смутилась и засобиралась домой. Тем более что пришла Далва и объявила, что Лукасу пора на работу. Он ушел. Старая служанка осталась с Маизой наедине. — Он тебе уже нравится, — сказала Далва с понимающей улыбкой. — Хоть бы у тебя с ним все получилось!.. Я мечтаю об этом! — А может получиться?.. — робко пролепетала девушка. — Все, что зависит от меня, я сделаю, — пообещала нянюшка. — Я вынянчила их обоих... Будем надеяться... Она вспомнила Диогу, и глаза ее наполнились слезами. А в сердце Маизы затеплился огонек веры в свое счастье... Свадьба Эдны и доктора Албиери прошла тихо. Собрались только самые близкие. Счастливая Эдна, оставшись с мужем наедине, улыбаясь, подошла к нему и ласково положила руку ему на плечо. Но улыбка у нее тут же исчезла... Муж вместо нежных слов начал очередную лекцию о клонировании. Надо было срочно что-то делать. Эдна осторожно усадила Аугусто на кровать, села рядом и начала его ласкать и гладить... Неужели ей придется так себя вести и дальше?! Похоже на то... Доктор поглощен лишь своей наукой. Он действительно думал исключительно о клонировании человека. И чем больше думал, тем больше проникался идеей попробовать... Перед глазами стоял его погибший любимец Диогу... Доктору не давала покоя одна мысль... Леонидас в последнее время отдалился от Аугусто. Он тоже был занят своими тревожными мыслями. И жизнь подтверждала его опасения. Во время разговора с Лукасом о работе зазвонил телефон. Включился автоответчик, и послышался голос Иветти. Старший Феррас стиснул зубы от гнева. — Лукас, спасибо за цветы, такой роскошный букет роз! — ворковала Иветти. — Конечно, я сначала подумала, что это от «львеночка». Но прочитала твою записку с благодарностью... Ты совсем не в отца! Зайди ко мне завтра, мне нужна твоя помощь, как друга. — Ах, вот, как! — пробормотал Леонидас, когда автоответчик отключился. — Да, вот как! — вызывающе отозвался сын. Ему нужно было обследовать родимое пятно, и он оправился в клинику Албиери. Доктору не нравился цвет родимого пятна — оно почему-то было двух-цветное, и профессор решил сделать биопсию. Но Лукаса не очень волновала история с пятном, ему куда больше хотелось пожаловаться на отца, и он, воспользовавшись моментом, начал изливать крестному душу. Ученый внимательно выслушал его. — Леонидас ничего не понимает и просто игнорирует действительность, — проворчал он. Лукас полностью с ним согласился и вновь заговорил о Жади. — Но в данном случае гораздо легче убедить твоего отца, чем заставить Али согласиться на брак племянницы с тобой, — усмехнулся доктор. — А если я сменю веру? — И будешь жить по законам Корана? Эх, молодость... — вздохнул генетик. — У тебя ничего не получится, Диогу... Он испуганно замолчал. Но Лукас не обратил никакого внимания на его оговорку. Он не знал, что отец уже успел, в свою очередь, нажаловать- ся на сына и рассказал другу, что не желает, чтобы Лукас встречался с Иветти. — Езжай к отцу, — посоветовал доктор. — А я тоже попробую с ним поговорить... То ли под влиянием Аугусто, то ли немного одумавшись, Леонидас, увидев мрачного сына, начал с ним разговор. Обрадовавшийся Лукас — он так ждал этого! — тотчас выложил, что хочет жениться на Жади. Леонидас осуждающе покачал головой. — Влюбиться — пожалуйста, но свадьба... Я уверен, что у тебя не любовь, а простое увлечение. Таких в жизни мужчины бывает немало. — Мусульмане не влюбляются, они женятся! — вспомнил Лукас слова Албиери. — Они хотят провести тебя, сынок! — Леонидас начал нервничать. — А калым? Ты знаешь, что я буду должен его заплатить по мусульманским законам? Вот Диогу никогда бы так не поступил... Он сказал это совершенно зря... — Ты бы предпочел, чтобы я умер вместо него! — выкрикнул Лукас и выбежал за дверь. Внизу ему встретилась Далва. Она привела Маизу, которая принесла послушать пластинки. Зачем мне эти пластинки? Зачем мне эта девушка? — в бешенстве подумал Лукас. Но долг хозяина дома и воспитанного человека обязывал. И он, скрепя сердце, пригласил Маизу к себе... Назира вручила Саиду телефамму от Мохаммеда. Сайд пробежал ее глазами и тут же помрачнел. Брат писал: «Твоя невеста тебя недостойна. Разорви помолвку. Позвони, я все расскажу». — А что пишет Мохаммед? — привязалась настырная Назира. Ей всегда все нужно знать!.. — О делах... — отозвался Саид. — Прочитал, побледнел, убежал! — пожаловалась Назира Абдулу. — Успокойся! И не лезь к нему, — посоветовал дядюшка. — Ты стала чересчур нервозной после того, как Али отказался жениться снова. Назира прикусила губу. Дядюшка угадал... А Саид побежал в дом Али и попросил Зорайде разрешить ему позвонить, так как у него в доме еще не провели телефон. Служанка кивнула, но осталась стоять рядом. И тактичному Саиду пришлось так взглянуть на женщину, что она сразу ушла, правда, недалеко, чтобы быть в курсе... Услышав от брата, что Жади не девственница, бедный Саид потемнел, лицо пошло пятнами... — Да правда ли это? — спросил он. — Она сказала дяде Али, что это ложь, — продолжал Мохаммед. Саи д совсем растерялся. Кому и чему верить?.. Брат совершенно заморочил ему голову. — Мохаммед, ничего не говори дяде Абдулу и Назире, я сам разберусь! — сказал он. Он попробовал посоветоваться с дядей Абдулом. В мыслях у него была только Жади, и Саид был готов простить ей все. — Жади не знает многих наших обычаев, — задумчиво сказал дядюшка. — Я бы возражал против твоего брака, если бы на то была серьезная причина. А она есть? — словно невзначай спросил он. — Ни одной, — ответил Саид, но Абдул явно что-то подозревал. — Какое наказание заслуживает мужчина, соблазнивший женщину? — вдруг спросил племянник. — Восемьдесят ударов плетью обоим! — сурово произнес дядя, но Саид был другого мнения. Он считал, что плети заслуживает мужчина, а девушка — еще ребенок, и просто совершила глупость. Случайно Саид подслушал слова Зорайде: — Саид страдает из-за Жади, а Жади — из-за Лукаса... Он удивился... Кто такой этот Лукас?.. Что скрывает от него его прекрасная невеста?.. Саид не знал, что Али уже приехал в Рио. Дядюшку первой увидела Жади и набросилась на сестру. — Это ты вызвала его? — Клянусь, я не знала, что он приедет! — воскликнула перепуганная Латиффа. Али сразу же объявил, что Жади едет в Марокко вместе с ним. — Ни за что! Я не люблю Саида! — выпалила Жади. — Мужчина должен больше любить женщину, чем она его, — начал убеждать мудрый дядя Али. Однако слезы и мольбы племянницы сломали его волю, и он все-таки согласился разорвать помолвку. Жади была счастлива. Но тут дядюшка заявил, что за Лукаса она тоже не выйдет. Разгорелся скандал, они кричали друг на друга, и каждый настаивал на своем. — Лукас — моя судьба, и в Марокко я не поеду! — твердила Жади. Ссору оборвал появившийся Мохаммед. Он стал убеждать Али, что Жади что-то натворила. — Если ты обвиняешь женщину, то должен быть абсолютно уверен в этом и представить четырех свидетелей... Иначе восемьдесят ударов плетью, — напомнил Али. Это сразу охладило пыл Мохаммеда. — Ладно, я ничего не утверждаю, — мрачно сказал он, но своего мнения о распутной свояченице не изменил. Ночью Жади тайком вылезла из окна. В машине около дома ее поджидал Лукас. Она села к нему и поцеловала его. — Приехал дядя Али и никак не соглашается на нашу свадьбу, — сказала она. — Но он пробудет до конца месяца, и я попытаюсь его уговорить. А если не получится, я брошу все и останусь с тобой. — Я тоже на всех наплюю... — отозвался Лукас. Его биопсия оказалась в полном порядке, а с Маизой он решил держаться на дружеской ноге и даже рассказал ей о Жади и тех трудностях, с которыми они столкнулись. Девушка посоветовала ему больше отвлекаться — танцы, пляжи... И предложила свою кандидатуру в качестве сопровождающего лица. И в этой милой головке тоже строились свои планы и готовились планы боев за милого человека. А Лукас в разговоре с Маизой увлекся воспоминаниями. Он рассказывал девушке, как впервые увидел Жади, а сам вспоминал ее в зеленом костюме и ее прекрасный незабываемый танец. Его глаза светились любовью. — Иногда бывает такое... Ты никогда не видел человека, но кажется, что знаешь его всю жизнь... У Жади такие необыкновенные глаза... А у тебя есть парень? Маиза покачала головой и прикусила губу. Девушка не могла забыть Диогу... Но рядом с Лукасом эти воспоминания были особенно болезненными. Они немного помолчали. — Я подумала, если бы Диогу был здесь, что бы он сказал? — спросила, остановившись посреди улицы, Маиза. — Если бы Диогу был здесь, что бы ты сказала? — улыбнулся Лукас. — Не сказала, а сделала бы... Маиза подошла к Лукасу и поцеловала его. Мгновение они смотрели друг другу в глаза, а потом девушка убежала, оставив Лукаса в растерянности... Жади опять собиралась потихоньку ускользнуть на очередное свидание с Лукасом. Она заперла дверь в свою комнату изнутри и вылезла в окно. Но тут как назло к дому подъехало такси, и важно вышла Назира с вещами. Жади обомлела. Уж этого она никак не ожидала... А Назира удивилась, в свою очередь тому, что Жади одна на улице в такое время, да еще без платка. — А я увидела вас из окна и вышла встретить! — тотчас нашлась Жади. Наблюдавший за всем происходившим Лукас расстроенно сел в машину и уехал. А Латиффа безуспешно пыталась приготовить ужин. Она очень боялась опозориться перед дядей Али, но, несмотря на это, сожгла всю баранину. — Да что же это такое?! Я прекрасно готовлю баранину! Я просто не могу привыкнуть к этим кастрюлям! — возмущалась она. И обратилась к мужу с просьбой о служанке, которая, между прочим, полагалась ей по контракту. Мохаммед пообещал, успокоил жену и предложил сбегать за готовой бараниной в ближайший ресторан, чтобы дядя Али ни о чем не догадался. — А где твоя сестра? — подозрительно спросил Мохаммед. — Она нехорошо себя чувствует и легла спать, поэтому не выходит, — солгала Латиффа. И тут, к всеобщему удивлению, распахнулась входная дверь, и на пороге появилась Жади, а за ней — Назира. — Назира будет жить в комнате Жади, — сообщила Латиффа. Она пошла к сестре и стала заправлять кровать для Назиры, болтая с Жади. Но тотчас явилась недовольная Назира. — Как ты заправила мясо?! Ничего не умеешь! Я научу тебя, как следует вести дом! Сестры подавленно притихли. Латиффа боязливо выскользнула за дверь и отправилась к дяде. — Жади думает только о себе, а Мохаммед не одобряет ее свадьбы с Саидом, — начала она высказывать дядюшке свои тревоги. — Я подумаю, как тебе помочь, — сказал Али. — И ты даже не представляешь, сколько сил мне требуется, чтобы не наказывать Жади! Разговор прервала Назира, нахально сунувшая в руки Латиффе швабру. Воспитательная работа началась! — с тоской подумала молодая жена. Отправив всех своих сотрудников по делам, кого — на научные семинары, кого — в другие клиники, Албиери в лаборатории пытался соединить клетку Лукаса с яйцеклеткой Деузы. Не получалось... Никак не получалось... — Возьму еще четыре... И еще пять, — бормотал профессор. Это уже было похоже на азарт. Надежда казалась совсем потерянной, когда... Неужели получилось?! Он целую ночь просидел на берегу моря, пытаясь осмыслить то, что сделал. Он первый генетик, которому удалось клонировать человека!.. Ну, не совсем клонировать, а использовать для его создания обычные, не половые клетки. Эдна была обеспокоена тем, что мужа всю ночь не было дома. — У меня масса работы, — оправдывался Аугусто и не врал. Потом он начал жаловаться: — Мне нчкак не удается оплодотворить ни одной яйцеклетки Деузы, и придется все начинать сначала. Эдна вздохнула. Она очень переживала за Деузу, ведь та так ждала и страстно желала ребенка... — Иногда бывает необходимо клонировать людей... — пробормотал профессор. Ему нужно было опять возвращаться в лабораторию. — Я только приму душ и немного отдохну... — сказал он жене. Но бессонная ночь сделала свое дело. Албиери бросился на кровать и тут же заснул. Эдна пожалела мужа и не стала его будить. Утром в лаборатории Симона увидела лишь один эмбрион, тот, который сделал Албиери для себя. Что ж, придется имплантировать один, придется рискнуть, ведь я уже пригласила Деузу... — подумала Симона. Далва стала твердить Лукасу, что они с Маизой на редкость красивая пара. — Да что ты! Ты еще не видела Жади! — отмахивался он. Но нянюшка не желала и слышать о ней. А Жади говорила, что им нужно бежать. Особенно она настаивала на этом, услышав от доверчивого Лукаса рассказ о Маизе. Жади стала сильно ревновать. — У тебя не будет второй жены, даже не рассчитывай, потому что я с этим не соглашусь! — Зачем мне другая жена, если я люблю одну тебя? — усмехнулся он и обнял ее. Дома отец непрерывно твердил ему азбучные истины и нудел над ухом. — Вы, молодежь, думаете, что никто не чувствовал, как вы, что никто не жил, как вы... Сегодняшнюю утреннюю беседу Феррасов прервала Далва. Она сообщила, что пришла Маиза, но боится войти. Лукас кивнул и пошел вниз, а служанка радостно сказала хозяину, что девушка влюблена в Лукаса. — Хоть бы у них все получилось! — воскликнула она. Маиза ждала Лукаса в машине. — Я не хочу, чтобы ты плохо думал обо мне после этого поцелуя... — Забудь. Покатаемся и поговорим, — и Лукас стал рассказывать, как они с братом шутили над девушками, выдавая себя один за другого, и что он целовал всех девушек Диогу. Тогда Маиза призналась, что ей больше понравилось целоваться с Лукасом. — У тебя.больше чувства... Но ты любишь Жади, а второго Лукаса нет... Албиери, растерянный, бродил по парку. Он был в ужасе от того, что произошло... Симона имплантировала Деузе эмбрион Лукаса... За доктором из окна наблюдали его сотрудники и Эдна, не понимая, что с ним творится, и почему он себя так странно ведет. Эдна глянула на его стол и быстро поменяла фотографию бывшей невесты Аугусто в рамке на свою. Пусть теперь он любуется на нее! Она искренне верила, что он изменится. Пока она занималась подменой, Албиери сел в такси и быстро уехал куда-то. Доктор приехал в церковь. — Что я наделал, Господи, что я наделал... — в отчаянии шептал он. — Мои опыты до добра не доведут... Прости меня, Господи... Вернувшись домой, Албиери стал отказываться от еды. И хотя негодующая и сострадающая Эдна пыталась успокоить мужа и убедить, что все допускают ошибки, но все равно все будет хорошо, она не в силах была ничего сделать. Аугусто словно не слышал ее и углубленно и мрачно думал о своем.

В доме Мохаммеда пылали страсти. Жади хотела позвонить Иветти и разузнать про Лукаса. Латиффа пыталась вразумить сестру. — Лукас еще не готов жениться, поэтому у него всегда одни отговорки, — убеждала она. Но Жади утверждала, что в Бразилии совсем другие обычаи. — Лукас хочет жениться, не имея денег! Он просто обязан найти работу! — закричала Латиффа. Однако Жади вновь пыталась оправдать возлюбленного. На самом деле сестра была права. Лукас не хотел ничего слышать о работе, он мечтал лишь играть на гитаре. Далва даже предложила ему брать гитару с собой в офис. Лукас постоянно возмущался, что отец его не понимает. И нянюшка грустно думала, что Диогу был вылитый отец, поэтому они находили общий язык, а Лукас пошел в мать, любит музыку, искусство... В этом вся проблема. Жади знала об этом со слов Лукаса, простодушного и искреннего. И не придавала большого значения спорам в семье. Ее беспокоила лишь судьба их отношений с Лукасом. Назира тем временем требовала, чтобы брат рассказал ей о содержании телеграммы Саиду. — Если с ним что-то случится, ты будешь виноват во всем! Это харам, грех! Мохаммед молчал. Назира злобно ушла на кухню, где заметила неаккуратно сложенные Латиффой кастрюли. То ли желая отвлечь Назиру от этих кастрюль, то ли не желая совершить грех, но Мохаммед все-таки нехотя признался Назире, что Жади не хочет замуж за Саида, так как влюбилась в бразильца. — Ах, вот оно что! Чуяло мое сердце! — заголосила старшая сестра. — Этой свадьбы не бывать, или я не Назира! Мохаммед молчал, чувствуя себя кругом виноватым... Разве он имел право вмешиваться в судьбу брата?.. — Я еду в Фес! — объявила Назира. — Мне нужно поговорить с Саидом! Мохаммед, Латиффа и Али, удивленный быстрым отъездом Назиры, взяли такси и уехали, оставив Жади одну. Она возликовала и набрала номер Иветти. Та сказала, что давно не видела Лукаса. И Жади попросила о встрече и стала записывать ее адрес... На самом деле Иветти было не до Жади, но отказать она по доброте душевной не могла. Вчера из клуба Иветти позвонила ее подруга Норма и сообщила, что Леонидас пришел в их клуб. Вот он, совсем близко, сидит в зале... И разъяренная Иветти вместе с Лауриндой бросилась в клуб. Иветти вошла туда одна, поскольку Лауринда не успела одеться для выхода и постеснялась. Иветти успела. Спустившись по лестнице, она сразу увидела Леонидаса, танцующего с молодой девушкой. Тут, откуда ни возьмись, к ней подошел высокий красивый брюнет и предложил выпить. Иветти вспомнила, как они со «львеночком» ездили в Марокко. Она уже готова была расплакаться, но, все-таки взяв себя в руки, взяла стакан из рук молодого человека и, видя, что «львеночек» ее заметил, пригласила на танец брюнета. И тотчас демонстративно поцеловала его. Красавчик подвернулся ей под руку очень вовремя. В ней горело желание расплатиться за пощечину и отомстить за все свои муки. Леонидас смотрел на нее и тоже вспоминал поездку в Марокко. Иветти была довольна — Леонидаса задело ее поведение, он собирался уйти и еще раз бросил грустный взгляд на Иветти... — Сегодня он для меня умер! — подумала она. — Что случилось, девочка? Проходи, — встретила Иветти Жади. — Он все время проводит с Маизой, — начала гостья. — Я звоню ему, а служанка радостно сообщает мне, что они опять ушли вместе... Что мне делать? — Отомстить! — выпалила Иветти, переполненная гневом на мужчин-обманщиков. — А как? — изумленно спросила Жади. — Я через неделю уезжаю в Марокко... — Ну и дурацкие у вас, мусульман, обычаи! — возмутилась Иветти. — А знаешь что, уходите из дома вы оба! И наплюйте на все! Вы любите друг друга, а это главное! Жади подняла на нее удивленные глаза. Да, это выход... — А где нам жить? — Да у меня, пока вы не найдете работу! — махнула рукой Иветти. И Жади почувствовала себя по-настоящему счастливой. Лукас тоже пытался что-то предпринять. Он уговорил крестного поговорить со своим другом Али. Однако разговора не получилось — Али остался непреклонен. Аугусто начал беседу издалека, рассказывая, что женился на своей секретарше. Она замечательный человек, но не смогла заполнить пустоту его души. И ведет себя так странно... Вот, например, заменила фотографию бывшей невесты Албиери на свою. Доктор вернул фото невесты на рабочий стол, поставил рядом с фотографией Эдны. И объяснил жене, что эта девушка — часть его жизни. Но Эдна расплакалась и ушла. Потом профессор приступил к разговору о Лукасе, пытаясь объяснить Али, что его крестник — хороший парень. — Человек Запада! — воскликнул Али. — Он никогда не сможет быть настоящим мусульманином! Начался спор о религиях и отношениях к индивиду. Но доктор ничего не смог доказать своему «упертому» другу. После ухода ученого Али начал разыскивать пропавшую племянницу. У торговавшего на базаре Мохаммеда ее не было. Куда же она девалась?.. А Латиффа была счастлива, что Назира уезжает. — Ты должна вести себя уважительнее с сестрой мужа! — напомнил ей дядя. — Да она злится на всех из-за того, что хочет за тебя замуж! — засмеялась Латиффа. И тут вошла Жади. — Ты где была? — схватил ее Али за волосы. Он был в бешенстве и потребовал немедленно собирать чемоданы. Они улетают завтра. — Уезжаем пока не поздно, надо предотвратить беду! — Я с удовольствием собираюсь, — сказала Жади сестре с загадочной улыбкой. Латиффа осталась в полном недоумении. После неудачи у Али Албиери попытался поговорить с Леонидасом. — А что бы ты почувствовал, если бы Диогу родился снова? Если бы можно было сделать клон Диогу? — вдруг спросил он. — Почему ты спрашиваешь? — взволновался Леонидас. Но Аугусто уже пожалел о своих вопросах и перешел на разговор о Лукасе. Старший Феррас хотел, чтобы сын работал с ним, а не уехал жить в Марокко и стал мусульманином. — Так. и только так! — резюмировал он. — И никакого другого варианта я не представляю! Какие еще женитьбы на мусульманке? Чепуха!.. Лукас выслушал крестного мрачно. Встретившись с Жади днем на пляже, он грустно сообщил ей все последние печальные известия. Зато она теперь ликовала: Иветти предложила им квартиру, и они едут туда. Влюбленные договорились встретиться на этом же месте вечером. Жади знала, когда ей можно улизнуть. Али уже собрался в дорогу и ненадолго оставил племянницу, чтобы выпить чаю. Довольная Латиффа, что Жади наконец успокоилась, вышла умыться. И тогда Жади схватила чемодан и бросилась вихрем из дома. С улицы она позвонила Иветти и сообщила, что они с Лукасом придут через полчаса. Как было условлено, Жади ждала Лукаса на пустынном берегу. А ее любимый торопливо собирал вещи и думал о Жади. Но в это время на глаза ему попалась их фотография с братом... Он задумался, постоял на месте и начал вновь собираться, только намного медленнее. Сложив все, он стал не спеша спускаться по лестнице. Мелькали непрошеные воспоминания о Диогу, об отце... Лукас начал сомневаться в правильности своего поступка. Ему было жалко и страшно покидать этот дом и все, что его окружало столько времени. Он остановился, опять постоял и стал медленно подниматься по лестнице в свою комнату... Жади рисовала на песке сердечко и с грустью понимала, что Лукас не пришел и не придет... Она, вытерев слезы, поднялась и, едва волоча ноги, двинулась с пляжа... Сестра первой обнаружила исчезновение Жади. Латиффа стояла рядом с Али на улице и ждала Жади и Мохаммеда. — Я не знаю, как это вышло, дядя, — начала она, но тотчас заметила вяло плетущуюся сестру. — Я готова, дядя, — покорно и безнадежно произнесла Жади. — Пока ты не узнаешь, что такое ад, рай не будет тебе казаться раем, — отозвался мудрый дядюшка. — Прозрение болезненно... Мохаммед подъехал на такси. Латиффа попрощалась с сестрой. В эту минуту Лукас опомнился, тоже поймал такси, схватил вещи и бросился к машине. — В аэропорт! Быстрее, пожалуйста! — бросил он водителю. Лукас ворвался в здание аэровокзала с одним вопросом: улетел ли самолет в Марокко. Жади заметила его издали. Она уже хотела рвануться ему навстречу, побежать, прижаться к его щеке, прямо на виду у всех... Но вспомнила все — его предательство, его непонятное, ничем не оправданное опоздание — и решила подчиниться судьбе. Жади повернулась и покорно пошла рядом с дядей Али. Лукас понял, что опоздал. Ему осталось лишь наблюдать, как самолет взлетел в ярко-синее небо и вскоре исчез из глаз... Из аэропорта Лукас, подавленный и мрачный, приехал к Иветти. Она сочувственно обняла его. — Я сдался, я не такой смелый, как мой брат... — пробормотал он. — Жади улетела... — Не могу поверить в это, Лукас! — удивилась Иветти. — А что случилось? — Мне стало страшно в самый последний момент... — Ты должен сесть в самолет и привезти ее обратно! — уверенно заявила Иветти. Но если бы все было так просто... — Твоя судьба здесь! Сколько ты ни пыталась бежать, но Аллах всегда тебя возвращает! — сказала Зорайде безразличной ко всему Жади, вернувшейся в Фес. Жади теперь было все равно, за кого выходить замуж. Лукас два раза ее бросал посреди улицы... — Я научу тебя одной вещи, чтобы в первую брачную ночь Саид не понял, что ты не девственница! — продолжала верная служанка, но Жади покачала головой. Ей хотелось, чтобы все раскрылось, Саид отверг ее, а Али убил. Дядя был уверен, что Сайд сможет сделать его племянницу счастливой. — Я люблю ее, — говорил Саид, — она сразу покорила мое сердце. Сестра настойчиво советовала ему разорвать договор с Али. — Нельзя верить этой девушке. Она мне с самого начала казалась подозрительной, такая хитрая и лживая... Я найду тебе красивую и чистую... Но Саид просил ее не мешать, и Назира считала, что ее брата околдовали. Она позвонила Мохаммеду и стала ныть в трубку, что Саид знает все, но все равно женится на этой девке. Она была им как мать, а он в первый раз ослушался ее. — Я одинока из-за вас! Я вам больше не нужна! — горько причитала она. Мохаммед попытался успокоить старшую сестру. — Не говори так! Мой дом — твой дом, дом Саида — твой дом, наши дети — твои дети... Услышав такое, Латиффа прямо обалдела и возмутилась, но промолчала. Назира сообщила, что в первую брачную ночь будет караулить около дверей в ожидании доказательств невинности Жади и бросила трубку. — Да никакого бразильца не было! — крикнула Латиффа мужу. — Это все фантазии! Он посмотрел на нее недоверчиво... Едва приехав домой, Али пригласил Саида и стал рассказывать, что у его племянницы очень добрая душа. В это время Жади спустилась к ним. — Аллах благословляет вас обоих! — торжественно произнес Али. Он не подозревал, что Лукас уже прилетел в Фес. Лукас не стал говорить Далве, что собирается в Марокко, а объяснил, что исчезнет на несколько дней. Служанка решила, что он хочет отсидеться на фазенде. Выйдя из дома, Лукас встретил Маизу и попросил ее сообщить отцу, что уезжает. — Я еду за Жади и вернусь в этот дом лишь с ней! — заявил он. — Иначе вообще не вернусь! Только не говори ничего Далве, так как она сразу позвонит отцу, и тот может перехватить меня в аэропорту. Лукас чмокнул Маизу в щеку на прощание. Девушка попыталась что-то сказать, но передумала. Однако после отъезда любимого Маиза тотчас донесла Далве, что Лукас уехал. Няня не поверила. Она утверждала, что этот ее мальчик на такое неспособен, что лишь Диогу мог так поступить. Она спорила и горячилась, доказывая, что Лукас поехал на фазенду, потому что он всегда туда ездит, когда ему плохо. — Не везет мне! Я влюбилась в Диогу — он погиб! Я влюбилась в Лукаса — он уехал к другой девушке! Не хочу больше влюбляться! — простонала Маиза. Она сама позвонила старшему Феррасу и тоже все ему рассказала в надежде, что тот успеет снять сына с самолета. Леонидас был поражен этой новостью, но сделать ничего не смог. В доме Али шли приготовления к свадьбе. Али был счастлив, он уж и не надеялся... Невесту готовили основательно, и даже ее, отстраненную от жизни, встряхнула процедура эпиляции. А Лукас наконец-то подкараулил Зорайде. Он остановил ее на улице и попросил передать Жади, что он здесь и хочет с ней поговорить. — Уходи! — строго сказала Зорайде. Она по-прежнему сочувствовала влюбленным, но помогать им теперь уже было поздно. — Жади сегодня выходит замуж. В доме Али все веселились, кроме самой Жади. Назира жаловалась Абдулу: — Мне кажется, что я буду присутствовать на похоронах Саида! Лукас мрачно бродил по улицам и вдруг сообразил, что надо сделать. Он переоделся в женский наряд и собрался проникнуть в таком виде на свадьбу. А та уже почти началась. Будущий муж выслушал наставления. — Хорошая жена та, которая слушает, когда говорит муж, улыбается, когда смотрит муж, а когда муж далеко, хранит себя для него. В комнате женщин невесте прочитали стихи, чтобы брак был удачен. Когда любовь зовет тебя — следуй за ней, Хотя твой путь будет крутым и трудным, А когда она накроет тебя своими крыльями — уступи ей, Иначе священная сабля в ее оперении может ранить И когда любви не будет — верь в нее, Иначе голос разума заглушит твои мечты, Именно так любовь одаряет тебя и жертвует тобой. Жади вспомнила Лукаса, и в ее глазах заблестели слезы. Ей дали съесть кусочек сахара, чтобы жизнь была сладкой. И Жади сказала свидетелям, что берет Саида в мужья. Али дал согласие на свадьбу и попросил Саида сделать Жади счастливой. Тот охотно пообещал. Вот и все... Они женаты... Начался сам праздник. Молодые шли под руку. И тут Жади заметила кроссовки, торчащие из-под женского платья. Она медленно подняла взгляд и узнала Лукаса. Но для нее уже ничего вокруг не существовало... Она замужем... И свадьба продолжалась. Жади подошла к Зорайде и прошептала, что Лукас здесь. — Он опять бросит тебя, как всегда! — отрезала служанка. — И думать о нем забудь! Зачем он явился? Абдул и Али тоже заметили Лукаса. — Как красива эта женщина! Зажигает воображение... — поделились друг с другом впечатлением оба дядюшки. Они решили познакомиться с прекрасной незнакомкой и подошли к ней ближе. Что мне делать? — испугался Лукас. Какая глупость... Они меня вот-вот рассекретят... Он кинулся в панике бежать со свадьбы со всех ног. Али и Абдул сначала погнались за ним, но ему удалось скрыться. Все было кончено. Вернуться сюда Лукас уже не мог... Жади плакала, когда ее несли над праздничным залом. Она понимала, что потеряла еще одну возможность быть с любимым человеком, и не знала, что ждет ее впереди. Неужели смерть?! То, что предначертано... Свадьба Жади и Саида продолжалась. Танцовщица кружилась в центре, ей все хлопали. Али был настолько доволен, что тоже начал танцевать, а за ним и Абдул. Только Жади с грустью наблюдала за этим весельем. Наконец Саид встал с кресла. Время брачной ночи настало!.. — Они уходят, вот теперь я все узнаю! — обрадовалась Назира. Зорайде подошла к Жади и прошептала, что положила к ней в карман стеклышко и кусочек ваты. Служанка просила сделать так, как она сказала, чтобы Саид не заметил, что она не девственница. Но Жади опять отказалась. Она ничего делать не будет, потому что от судьбы не убежать. Саид протянул руку Жади... Они медленно, в сопровождении танцовщицы и музыкантов, шли в свою комнату, чтобы уединиться. Назира шагала следом. И вот Саид закрыл дверь. Они с Жади остались одни... — Не бойся меня, я тебя не трону. Я буду ждать, когда ты полюбишь меня, когда ты захочешь меня, — тихо сказал Саид. Жади вспомнила слова Зорайде, что Саид, если обнаружит все, бросит ее, и твердо ответила: — Я хочу. Сайд усадил жену на кровать Назира за дверьми не находила себе места. Вскоре к ней присоединились Али с Зорайде и Абдул. Саид бережно омыл Жади ступни, и она готова была расплакаться от его ненужной ей нежности. Он посмотрел ей в глаза. — Аллах, сделай так, чтобы эта женщина почувствовала мою любовь и полюбила бы меня, благослови наш брак, благослови детей, которые у нас родятся, благослови эту ночь и последующие ночи нашей жизни...— он расстегивал пуговицы на ее наряде, — ...отведи от нас все, что нас разделяет, все, что вносит разлад... Жади молча плакала, когда он ее целовал. Совсем не этого ей хотелось в жизни... Лукас в это время брел по ночной улице. Он подошел к дому Жади и застыл. Ему было больно... — Да буду счастлив я, и да будет счастлива она! — Саид закончил свою молитву и поцеловал жену. Через двадцать минут он в бешенстве вскочил с кровати. Он понял, что Жади не девственница и, ничего не сказав, взял полотенце и ушел в ванную. — Аллах, пошли мне легкую смерть... — испуганно попросила Жади. Саид стоял, опершись об умывальник. Как же ему поступить?.. Он взял бритву, вынул оттуда лезвие, закрыл глаза и провел лезвием по вене. В раковину потекли капельки крови... Жади со слезами на глазах покорно ждала своей участи. Вошел Саид и сел рядом с ней на кровать. — Я совершил больший харам, чем ты, перед Аллахом и людьми! Я никогда не буду вспоминать эту ночь. Но если однажды этот Лукас окажется рядом... через двадцать или тридцать лет... я убью его! — Саид еле сдерживал свой гнев. Когда распахнулась дверь, и на пороге показались молодые, Назира, Али, Зорайде и Абдул устремили на них взгляды — злобные, любопытные, тревожные... Жади, как ни в чем не бывало, протянула полотенце с кровью Саида Назире. Та развернула его и радостно показала всем. Танцы продолжались....

Деуза оказалась беременна. Она была так сча¬стлива, что даже не вспоминала о новом сканда¬ле с Эдвалду, который заявил, что она для него нехороша. Счастливая Деуза обнимала и благода¬рила Албиери. Она забеременела от одного эмб¬риона, ей повезло! Танцовщица достала фотогра¬фию Эдвалду и показывала всем. Ей хотелось по¬смотреть на донора, потому что он должен быть очень похож Эдвалду. Но ей объяснили, что это запрещено, потому что Деуза тогда начнет отож-дествлять его с сыном. Деуза верила, что Эдвал¬ду вернется, особенно если ребенок будет похо¬жим на него. Профессору было тяжело видеть ее радость, и он молча ушел. И опять никто не мог понять, что с ним... Доктор закрылся в своем кабинете. Он очень переживал, ведь может родиться ребенок-урод, с набором болезней... Он считал, что беременность надо прервать. Но поздно... Тайну раскрыть нельзя. Что скажут о нем коллеги, весь ученый мир?.. А коллеги доктора действительно находились в растерянности, но по другому поводу. Они удив¬лялись, как он мог просто так погубить тридцать две яйцеклетки. Одно из двух: либо очень плохо себя чувствовал, либо это было не простое опло¬дотворение. Но Албиери не решался никому рас¬сказать правду и твердил, что в тот день был бо¬лен, у него сильно поднялось давление. — Лауриния, — бормотал он, глядя на фотогра¬фию свой погибшей невесты, — что мне делать, подскажи?.. Мне страшно... Эдна по-прежнему смотрела на портрет. Лаури-нии ревниво, и Аугусто сдался и убрал фотогра¬фию погибшей невесты. Говорить стало не с кем, зато на душе почему-то полегчало... Доктор считал своим долгом все рассказать Де¬узе, иначе быть беде. Но тогда Деуза может по¬дать на него в суд. Ученого раздирали сомнения. Время бежало стремительно. У Деузы, не подо¬зревающей ни о чем, появился животик... А Ивет¬ти смеялась, что надо было обязательно украсть фотографию донора, чтобы посмотреть на него. Рожать танцовщица решила уехать к матери. Она не желала больше видеть подлого Эдвадду, который уже начал танцевать с ее подругой Нор-мой. Пусть Лауринда убеждала Деузу, что он де¬лал все нарочно, чтобы привлечь ее внимание, все равно... Вернувшись домой, Иветти увидел около сво¬ей двери сидящего на ступеньках мрачного Лука¬са. Он поднял на нее страдальческие глаза." — Ничего не получилось... Жади вышла замуж. Мы даже не смогли поговорить... Я подумал, что дядя Али узнал меня, и мне пришлось сбежать... Если бы там был Диогу, он бы выкрал ее оттуда. У него получилось бы все... — А. почему ты не сделал то же самое? — уди¬вилась Иветти. — Не знаю, я ничего не довожу до конца, я выдыхаюсь... В самый решительный момент я, как обычно, ждал помощи Диогу, только он не пришел... И больше не придет никогда... Иветти пыталась успокоить Лукаса. — Жизнь — странная штука, она то и дело преподносит сюрпризы. — Я останусь у тебя на время... — пробормо¬тал Лукас. — Я не против, — пожала плечами Иветти. — Но у тебя могут быть неприятности с отцом. Лукас равнодушно махнул рукой, и хозяйка проводила его в свою комнату. Иветти не знала, что Лукас сначала подъехал к своему дому на такси, но выйти не осмелился и сразу поехал к ней. Далва все это видела из окна и сразу позвони¬ла Леонидасу, сообщив, что Лукас прилетел из Марокко один, подъехал к дому, но не вышел из такси. Леонидас обещал скоро приехать. Его теперь не так интересовала работа. Прежде он выстраивал империю для сыновей, но Диогу теперь нет, а Лу¬касу это не нужно, для чего так стараться? Вошла секретарша с факсом от сына. Старший Феррас прочитал несколько строк: «Папа, я неко¬торое время поживу у друга. Мне надо подумать, понять, что я хочу, решить, что делать дальше. Не волнуйся за меня. Лукас». На листке не было номера телефона. Лукас думал о Жади постоянно. Он целыми днями валялся на диване, никуда не выходя. Так прошло около недели. — Он умирает от любви! — вздыхала Иветти. Она пыталась как-то помочь, даже предлагала вызвать врача, но Лукасу ничего не хотелось. — Не надо, Иветти... Я знаю, что мне де¬лать, — он неожиданно вскочил с дивана и схватил свой чемодан. — Никто не в силах избежать своей судьбы... . Иветти недоуменно посмотрела ему вслед. Юноша был совершенно непредсказуем. Впро¬чем, в молодости все такие. . Всю неделю Леонидас искал сына, но безус¬пешно. В тот день он вернулся домой поздно, ус¬талый и подавленный.. Сын словно растворился в Рио. Где он может быть?.. Навстречу хозяину выбежала радостная Далва. — Лукас вернулся! — закричала она. — Он на¬верху, в комнате Диогу! Леонидас сразу поднялся к сыну. — Все, папа, я пришел, — обреченно, но уве¬ренно сказал Лукас. Он был в костюме с иголочки, подтянутый и суровый... Леонидас посмотрел на сына с легким ужасом: так он изменился и стал абсолютно неотличим от погибшего брата. Раньше Леонидас довольно легко различал сыновей по тем неуло¬вимым для других черточкам и выражению лица, которые все-таки делали их разными. Но сейчас даже старший Феррас готов был поклясться, что перед ним стоит погибший Диогу... С того дня Лукас всерьез занялся работой отца. Маиза звонила, приходила, приглашала его куда-то, но он отказывался. У него много дел. Маиза соглашалась, что работа прежде всего, и что его отец прав, ведь не может же Лукас передать фир¬му кому попало, а сам бренчать на гитаре. — У меня в свое время неплохо получалось, — возразил как-то Лукас. — Неплохо — это одно, а правильно — это другое, я права? — нежно проворковала Маиза и попрощалась, пообещав заглянуть через день. Ей удалось все-таки выманить его на пляж. Маиза была почему-то уверена, что Лукас забу¬дет Жади, ведь она тоже думала, что не сможет избавиться от воспоминаний о Диогу. Но все ми¬новало... — Это проходит внезапно, и ты не знаешь ни как, ни когда это произошло, — и Маиза внезап¬но призналась в любви Лукасу. — Даже зная, что я люблю Жади? — изумился Лукас. — Это пройдет... И очень скоро.. — заверила его девушка. И Лукас задумался... — Аллах дал тебе шанс, Жади, ты не должна искушать судьбу, — сказала Зорайде. Жади вспомнила о гадании служанки на ко¬фейной гуще. — Время пройдет для меня, но не пройдет для него, это значит, что я забуду про него, а он про меня — нет! Жади без конца досаждала Назира. Сегодня она заявила, что молодая жена слишком громко читает молитвы. — Голос женщины соблазняет. Если мужчина слышит ее голос, он отвлекается от молитвы и думает о другом. Женщина должна молиться мол¬ча. Поставь баранину, чтобы накормить мужа. — Твоя жена ничего не умеет. Она не умеет го¬товить! — возмущенно сказала Назира Саиду. — Она научится, покажи ей как, — Саид, как всегда, пытался оправдать жену. Тогда непонятая им и обиженная Назира нача¬ла жаловаться Зорайде. — Брат теперь тратит все деньги на Жади, а мне не дарит ничего! Мне только кухня да убор¬ка... Как ужасно не иметь мужа... — вздохнула она. — Саид подарил Жади красивое дорогое кольцо и надел ей на палец. Но Жади ничего не нужно, она хочет учиться. Конечно, брату не нра¬вится ее просьба. О чем тут говорить?.. — А я смирилась со своей судьбой и не хочу откинуть чадру и искать временного мужа, — от¬ветила служанка. Но Назира зацепилась за эту мысль и решила найти себе мужчину, пусть даже временного. А по¬ка она зорко следила за ненавистной Жади, хотя уследить за всеми событиями не могла. Она не знала, что Жади призналась дяде Али, что не смогла полюбить Саида, он не сделал ее счастливой, как обещал. И дядя объявил, что если Саид не выполняет свой супружеский долг, она может подать на развод. Затем Жади пожалова¬лась на Назиру. — Когда зло неизбежно, лучше всего с ним смириться, — мудро посоветовал дядя и стал учить племянницу, как стараться понравиться Назире и быть с ней похитрее. После разговора с дядей Жади отправилась к Зорайде. — Я хочу развестись, — сказала она. — Посо¬ветуй, как быть. Но Зорайде не желала ей такой судьбы, как у себя. Ведь если Жади разведется, то на нее больше никто не посмотрит, и она будет при-служивать у кого-нибудь в доме, совсем как Зо¬райде. — Вот появятся дети... — Я пью траву, чтобы не забеременеть, я не хочу жить с Саидом, — призналась Жади. Зорайде напомнила про невыполненные обе¬щания Лукаса. Куда Жади поедет, с кем будет жить?.. Но новобрачная не слушала ее... Иветти вышла из кафе с мороженым и наткну¬лась на какого-то мужчину. Она извинилась, что посадила ему пятно, и начала вытирать его сал¬феткой. — Это я виноват, сам наткнулся на ваше мо¬роженое, — Иветти явно ему понравилась. Завязался разговор. Они познакомились. — Меня зовут Жорже Луис, я журналист, а вы королева, которая сбежала с приема, чтобы пола¬комиться мороженым в этом кафе, — начал заиг¬рывать мужчина. Иветти очень нравился этот стиль. Она доволь¬но смеялась, кокетничала напропалую и не подо¬зревала, что за ней наблюдал Лобату, компаньон Леонидаса. Старший Феррас разнервничался, узнав о ду¬рацком кокетстве Иветти, и напустился на Лоба¬ту, который якобы перепутал что-то по работе. Но Лобату доказывал обратное. — Какая муха вас укусила?! — Если мне нужно будет узнать об Иветти, я найму детектива, а ты занимайся своими делами на предприятии! — крикнул Леонидас и ушел. Перед его глазами стояла Иветти, восхититель¬ная, обольстительная, неподражаемая... Подошел Лукас, он заключил несколько выгод¬ных контрактов, но Леонидасу было не до того. Лукас забеспокоился, но отец коротко бросил в ответ, что просто вспомнил Диогу. А Иветти уже с восторгом рассказывала про своего друга Лауринде. Она описывала его как сказочного принца: не женат, нет невесты, абсо-лютно свободен... — На этот раз я попала в точку! Он сделает меня счастливой. Срок годности «львеночка» по¬дошел к концу! — уверенно заявила Иветти. Случайно на улице Рио Мохаммед и Латиффа встретили Лукаса и Маизу. Лукас сразу резко из¬менился в лице. — Кто это? — недоуменно спросила Маиза. — Сестра Жади, — буркнул Лукас и вдруг по¬думал, что Маиза — его судьба. И зачем искать еще кого-то?.. Зачем мучиться и терзаться лишними воспоминаниями?.. Жизнь прекрасна и так. И на свете есть другие, не ме-нее очаровательные девушки... Через два дня Лукас надел Маизе на палец кольцо и сказал, что они скоро поженятся. Радо¬стную новость тотчас сообщили Леонидасу. Лику-ющая Далва твердила, как они подходят друг дру-гу, а Леонидас лишь попросил, чтобы молодые жили в его доме. В глубине души он волновался, ведь Лукас так любил девушку из Марокко... Опыт подска¬зывал старшему Феррасу, что жизнь еще способ на преподнести на редкость неприятные сюр¬призы. — Папа, забудь о ней, — небрежно сказал Лу¬кас. — Это все в прошлом... Он не думал о том, что прошлое часто власт¬но и жестоко напоминает о себе... — Это рука погибшего соединила вас, — сия¬ющая Далва обняла Маизу. Вернувшись домой после встречи с Лукасом, Латиффа опять начала убеждать мужа, что у Жади с Лукасом ничего не было. — Да защитит Аллах моего брата! — буркнул Мохаммед и скрылся в ванной. Латиффа бросилась к телефону. Ответила Зо¬райде. — Молочные реки текут у ног. Молоко белое, как мрамор, пенистое, — рассказывал в это вре¬мя Али о рае. Он любил о нем разглагольствовать подолгу. — И люди там возлежат на подушках, выши¬тых золотом, и перед ними стоит чаша с разны¬ми фруктами: финики, персики, виноград слад¬кие, как мед. И Сахара вся в сахаре... — И девственницы там есть? — смеялся Саид. — Семьдесят две! Они ждут в раю каждого доб¬рого мусульманина... — А лучше хотя бы один муж ждал каждую добрую мусульманку на Земле, — вздохнула Зо¬райде, поднимая трубку. Латиффа быстро рассказала ей, что видела Лу¬каса, обнимающегося с девушкой. Примчалась Жади и выхватила трубку у служанки, но в этот момент Мохаммед вернулся из ванной, и Латиф¬фа отсоединилась. — Ты кому звонила? — поинтересовался Мо¬хаммед у жены. — Уточняла время, — невинно отозвалась она, потупив глазки. Зорайде пересказала Жади новость о Лукасе. Но Жади не увидела в этом ничего страшного. — В Бразилии все обнимаются на улице, — по¬жала она плечами. — Это пустяки... А вот если Саид не разрешит мне учиться, то я начну клянчить у него много золота, а потом все продам и сбегу! Зорайде застыла от ужаса. Разве такие слова может произносить замужняя мусульманка?! Но Жади ее, по обыкновению, не слушала. Она вновь и вновь настойчиво просила мужа разрешить ей учиться. Она мечтала стать детским врачом. — Дай мне подумать, — раз за разом отвечал Саид. — Ты мне не доверяешь? — возмущалась Жади. — Ты еще не моя, — он боялся, что любимая жена еще больше отдалится от него. — Ты забы¬ла бразильца? — Не упоминай о нем! — вспыхнула Жади, но Саида уже было не остановить: — Он любил тебя так, как я люблю тебя?! Он смог бы растоптать свою гордость, как я?! Я не бросил тебя, а он бросил! Я не обидел тебя, а он обидел! Саид встал, собираясь уйти, но Жади повтори¬ла свою просьбу. — В тот день, когда я почувствую, что ты при¬няла меня, что ты со мной, я скажу «да», можешь не сомневаться! — ответил он. В поисках мужа Назира сняла чадру и отпра¬вилась на базар. Вопроса «вы хотите за меня за¬муж?» ей долго ждать не пришлось, поскольку она была привлекательной женщиной, а характер на лице не написан. Назира согласилась на первое же предложение, помчалась домой и стала красоваться перед муж¬чиной, который подошел к ее окнам. В комнату вошла Жади и изумилась. Что это произошло с ее золовкой? И Назира похвасталась, что ей сделали предложение. Наконец-то она бу¬дет счастлива! Правда, речь шла о временном бра¬ке. Ну и что? Люди заключают контракт на год или два, а потом, если все получается, продлева¬ют его. Назира танцевала от счастья. Жади засме¬ялась. Золовка уверяла, что за нее заплатят огромные деньги, витала в облаках и ничего не замечала вокруг себя. Вечером к Саиду пришел Салим, друг Али, а с ним жених Назиры, Ахмед. Он был торговцем из Тегерана, временно находился в Марокко и про¬сил руки Назиры. Али начал всячески расхвали¬вать ее перед женихом. Но Салим напомнил, что они обсуждают временный брак на один год. Али и Саид в недоумении переглянулись. — Никогда! Никогда в нашей семье не было временных браков! — твердо сказал Саид. — Ког¬да контракт закончится, муж просто испарится. У Назиры началась истерика. — Как я несчастна! — закричала она. — По¬чему я должна так страдать?! — Правильно говорят, что дьявол спускается на Землю и ищет покупателей для трех товаров —несправедливости для правителя, обмана для тор¬говца и хитрости для женщины, — подытожил Али. Албиери решил поехать к Деузе. Правда, он не решил, стоит ли открывать ей все до конца, но видеть ее было необходимо. По пути профессор встретил Иветти с ее новым женихом, журналис¬том, и неугомонная Иветти тотчас попросила док¬тора дать интервью на тему медицинской этики. Деликатному ученому было неудобно отказать даме, и он пообещал, но в другой раз, сейчас он очень торопился по делам. В доме Деузы ему сообщили, что она минут десять назад отправилась на вокзал. Албиери бы¬стро сел в машину. Деузу к автобусу провожала Лауринда. Деуза обещала писать и просила подругу не упоми¬нать этого мерзавца Эдвалду в письмах. Она слышать о нем не желает! Подруги попроща- лись, и Лауринда ушла. Деуза села в автобус, и тот тронулся. Именно в эту минуту подъехала, машина профессора. Он выскочил, побежал за отъезжающим автобусом и успел остановить во¬дителя. — Ты не должна уезжать из Рио! — крикнул доктор, ворвавшись в салон и схватив ошелом¬ленную танцовщицу за руку. — Что-то не так с ребенком? — в ужасе про-шептала Деуза, и Албиери поспешил ее успо¬коить. — Все нормально, но ты будешь жить со мной и Эдной, пока не родится малыш. Он вывел Деузу из автобуса. Она шла за ним в недоумении, но покорно. Маникюрша полностью доверяла врачу и понимала, что он лучше знает, что и как делать. Албиери привез Деузу к себе домой и отвел в комнату, заранее ей отведенную. Удивленной Эдне, пришедшей через час, Деуза рассказала, как доктор ее остановил. Албиери подтвердил жене, что Деуза пока будет жить у них. Но Эдна тотчас подняла скандал. Она сразу сообразила, что муж таким образом выживает из дома ее. Аугусто не любит ее... Зарыдав, она выбежала из комнаты. Деуза сидела на диване, совершенно ошара¬шенная и потерянная. Мне лучше уйти, дума¬ла она. Но профессор строго погрозил ей паль¬цем, словно прочитав ее мысли. И Деуза оста¬лась. А Эдна стала обзванивать знакомых и спра¬шивать, что кто знает о Деузе и Албиери. Ей объясняли, что Албиери просто хочет вести на-блюдение за беременностью. Но Эдне мерещи¬лось совсем другое... Ну, конечно, такая эффек- тная женщина, танцовщица, кто же устоит перед ее чарами... Эдна рыдала, не переставая. Она вошла к мужу и увидела, что он держит фотографию, где его засняли рядом с Диогу. — Что все это значит? Ты был с ней близок? Ты влюбился в Деузу? — спросила Эдна напрямую. — У меня чисто профессиональный интерес, — покачал головой Аугусто. Но Эдна ему не поверила и начала новый скандал. — У вас давняя любовная связь! Я обо всем до¬гадалась! — кричала она. — Тебе меня не обма¬нуть! Зачем ты женился на мне?! Зачем?.! Обеспокоенная Деуза, вновь услышав ее кри¬ки, спустилась к Эдне. Жена профессора обли¬валась слезами. Маникюрша растерялась вконец. — Извините меня, я сама не знала, что с вами не договорились о моем переезде, — виновато пробормотала она. Эдна не понимала, что ей делать, и никого не слушала. — Не думайте обо мне плохо, — попросила Де¬уза. — Я уйду, чтобы вы с мужем помирились. Поживу пока у подруги. Она решила попроситься к Иветти. — Будешь уходить, захлопни за собой дверь, — сказала обрадованная Эдна, тотчас воспрянув духом. Только радость ее оказалась преждевременной. Вернувшийся из клиники вечером Албиери сразу заметил, что Деузы нет в доме, и спросил о ней жену. Он был возмущен, но Эдна не желала ви¬деть в доме девушку, которая пыталась соблазнить ее мужа. Она сама еще мечтала родить мужу ре¬бенка, пока не поздно... — Или она возвращается или... — грозно ска¬зал Аугусто, и Эдна, никогда еще не видевшая его в таком гневе, испугалась, что муж уйдет. — Я те¬бе клянусь, что это очень важно для меня! Мне нужно отслеживать каждый шаг ее беременности! Пойми! Я ученый, и меня интересует моя рабо¬та, а не женщины! — Хорошо... — нехотя согласилась Эдна. — Я попрошу ее вернуться... Но только до рождения ребенка... Начались поиски Деузы, но ее и след простыл. Албиери нервничал и рассуждал вслух при жене: Деуза не может жить у Иветти, Иветти бывшая любовница Леонидаса, она хорошо знает Лукаса... Эдна не понимала связи между этим людьми и нервничала еще больше. Она предположила, что пропавшая маникюрша может быть на танцах, и Аугусто сразу поспешил в танцзал. Деуза действительно сидела там, жена оказа¬лась права. — Не оборачивайся, он смотрит на тебя, — го¬ворила танцовщице в этот момент Лауринда. За их спинами стоял Эдвалду. — Он один? — С ним рядом блондинка. — Пойду потанцую, — с вызовом сказала Деу¬за и без труда поймала кавалера. . Албиери отыскал негритянку в танцующей тол¬пе, грубо оторвал ее от партнера и вытащил на улицу. — Пойдем со мной! Эту картину наблюдал Эдвалду, и, как ему ка¬залось, он все понял. Несколько дней назад Лауринда заявилась к Эдвалду в бильярдную. Тот ничего не хотел слы¬шать о Деузе. Тогда Лауринда сообщила, что его любимая уехала. — Мне все равно! — буркнул Эдвалду. — Я со¬бираюсь открыть ателье. И вообще подам в суд, если она назовет ребенка моим именем! Он никак не мог смириться с тем, что Деуза зачала ребенка неизвестно от кого. — Пусть она катится к черту! — заявил тог¬да он. — Сеньор Албиери, скажите, что вам нужно? Я начинаю вас бояться! — говорила доктору Деу¬за. — Вы все время вмешиваетесь в мою жизнь, донна Эдна стала подозревать меня во всех смер¬тных грехах, теперь вы и сюда добрались! Я не ув¬лекаюсь женатыми мужчинами! Чего я боюсь больше — того, что он родится, или того, что не родится? — мысленно спраши¬вал себя профессор, глядя на возмущенную танцовщицу. — Деуза, я должен принять у тебя роды! — умоляюще воскликнул Албиери, но это, кажется, ее испугало еще больше, и она вырвалась и убе-жала от назойливого доктора.